Мы перебрались через улицу, заваленную каменными глыбами и наполненными ошметками Тьмы покрышками. Следы очередных разборок местных помоечных родов.
— Почему они за нами тащатся, — процедил Никрам, явственно закипая. — Что грязным смердам от нас надо?
За нами действительно тащилась все растущая толпа темных. При этом они хихикали, ахали, тыкали в нас пальцами и громко обсуждали. Как обычно, короче. Я пожал плечами:
— Любопытно, вот и тащатся.
Вонь усилилась — мы вышли к карьеру. Я обмотал лицо платком и остановился. Свалка выглядела как-то не так. Она вся ощетинилась мусорными баррикадами и какими-то окопами, в воздухе летали хлопья, по земле тянулись нити, а между баррикад шныряли темные с гвоздодерами и ломиками в руках. Карманы у них явственно фонили амулетами. Дружелюбная обстановочка! Уже не банальные разборки родов, а полноценное столкновение кланов. Еще немного такой самодеятельности и сюда введут полицейские отряды. А может, полиция уже на подходе… Да уж, я совсем отстал от жизни со своим Университетом, наверняка, даже Ясси знает о происходящем больше.
— Что стоим, пошли, — сказал Никрам и немедленно поперся в самую гущу баррикад.
Эйлах подался за ним. Проклятье, они же не знают, что происходящее не похоже на нормальную свалочную жизнь.
— Стойте, надо валить! — крикнул я, но было уже поздно.
В толпе темных что-то загудело и взорвалось, вокруг засверкали световые бомбы, завыли сирены, и пополз дурманящий газ. Полиция, ну, отлично. Если нас поймают, то ночь в тюрьме обеспечена. Я догнал Эйлаха с Никрамом и потянул их в сторону, вглубь свалки. Наверняка, полиция засела в домах и укрываться там бесполезно, а вот в мусорных убежищах псевдожизни оставался шанс.
В клубах Тьмы и газа с визгом и воплями носились темные, среди них было много детей и подростков.
А потом перед нами выскочило несколько придурков с замотанными лицами и с воплями “Да изыдет Хаос!” метнули в нас горсть боевых амулетов. Я поднял щит, одновременно швыряя в них очищающим заклятием. Да-да, тем самым, что для пыли, но максимально закачанным Силой. У Тэргона научился отличному (и очень унизительному) приему избавления от всякой шушеры.
А Никрам с Эйлахом сработали парой: Эйлах накрыл нас мощным щитом, а Никрам произвел веер измененных пульсаров.
Боги, на моих глазах два пульсара врезались в одного из нападающих, разорвали его щиты в клочья и оставили на земле обгорелый скрюченный трупик. Мое второе заклятие очищения не успело на доли секунды. Зато оно успело пригасить остальные пульсары. Надеюсь, те, кого они догнали в клубах дыма, сумели от них отбиться.
— Не убивай, идиот! — заорал я Никраму.
Нам удалось скрыться и затаиться среди куч полуживого мусора.
— Сейчас, — я присел на побитый капот древнего трактора. — Скоро облава кончится, и мы спокойно выйдем отсюда.
Я закрыл глаза и снова увидел, как живой человек превращается в труп. Не то, чтобы я жалел погибшего придурка — в конце концов, он сам нарвался и получил по заслугам. Но сам момент этого перехода… В нем было что-то тошнотворное, похожее на Бездну.
— Этот тип сам виноват, но я не хотел убивать. Просто не рассчитал сил, — сказал вдруг Никрам. — Сделал, как на тренировке, и все. А они оказались слишком слабыми. Спасибо, что пригасил остальные пульсары, Дейнар. Не думал, что очищающее заклятье можно использовать так.
— Не за что, — откликнулся я. — Надо будет как-нибудь переговорить с этими придурочными хаособорцами.
— Да, — сказал Эйлах. — Похоже, нас все же заманили.
— Или они просто узнали, что мы премся в такое место и воспользовались случаем, — сказал я.
— Откуда узнали? — возмутился Никрам. — Ты что, говорил кому-то?
— Вы сами всем желающим рассказываете о своих планах, — рассердился я. — Темные подслушивают каждое твое слово, а потом обсасывают его на всех углах, ты не знал? Скажи “орден” в столовке, и в соседнем корпусе через пятнадцать минут узнают обо всех подробностях возвращения ордена!
— Все подслушивают и обсасывают? — сказал Эйлах с сомнением. — Выглядит действительно, как паранойя, прости, Дейнар. Ты действительно полагаешь, что их интересы непрерывно вращаются вокруг тебя?
Я страдальчески вздохнул. Из общения с пламенными и хаоситами я заметил одну свойственную нам всем черту — удивительную, по сравнению с темными, прямолинейность. И, судя по всему, эта черта подвела Никрама и даже Эйлаха. Они приняли за чистую монету демонстрируюмую им с детства темную деликатность и сдержанность. Вот что значит — расти среди образованных!
— И ты хотел стать политиком, Эйлах? — спросил я с иронией.
— Нет, ну в политике все, конечно, ловят любое слово и строят козни, — сказал он. — Там это естественно, хоть и неприятно. Но обычные люди, им-то какое дело?
— Такова темная натура, — я пожал плечами.
Мы просидели на свалке до темноты (я нашел и открутил пару амулетов с нестандартной конфигурацией) и вышли только, когда затих вой полицейских сирен.
— От машин, наверно, ничего не осталось, — заметил Никрам.
Но все было цело и нетронуто. Детишки выскочили нам навстречу с воплями “сберегли” и заслужили еще несколько золотых.
А на обратном пути я заметил стайку хихикающих и потрясающих связками с амулетами темных — явно сбежавшие со свалки хулиганы. И среди них сиял и заливался колокольчиком мой Ясси.
Я даже глазам своим не поверил — мой безобидный и нежный милашка посреди разборок мусорных кланов?!
— А ну, стоять! — я затормозил и схватил его и еще одного подвернувшегося под руку темного за шиворот.
— Ай, Дейнар! — взвизгнул Ясси.
Остальные с воплями разбежались. Я в гневе встряхнул свою добычу, с трудом сдерживаясь от желания стукнуть их лбами. И вдруг узнал этого темного. Тот самый бывший актер-одуванчик, примерный отец и послушный второй муж Ниары тор Ллоссарх. И Тэргона.
— Что. Вы. Оба. Здесь. Делаете, — процедил я.
— Только не говорите никому, — зарыдал одуванчик, умоляюще складывая ладошки, — мы же ничего не хотели, так получилось, меня накажут… Розгами! Ужас!
— Оба порку заслужили, — сказал я.
— Как это порку? — выдохнул Ясси с ужасом и задрожал губками.
— А вот так, — отрезал я. — Выкладывайте, как здесь оказались.
========== 43. ==========
Большинство событий происходит по следующим двум причинам: или из-за темных интриг, или из-за человеческой безмозглости. Впрочем, результаты интриг зачастую сильно отличаются от предполагаемого. Ведь интриганов много, а жизнь одна, ну, и мощное влияние безмозглости никогда нельзя сбрасывать со счетов.
Очень, по-моему, ценная мысль, итог моего двадцатидвухлетнего (почти) опыта. Достойно занесения в Памятку хаосита!
Единственное, что я не мог понять: к какой категории относилась безумная история, рассказанная Ясси и его дружком-одуванчиком.
Началось все с того, что скучающий без своих прежних друзей одуванчик пригласил (в том самом, переданном Тэргоном конвертике) Ясси прошвырнуться по магазинам. Как выяснилось, жена непрозрачно намекнула бедному одуванчику, что его богемные приятели — крайне нежелательны для юноши из рода Ллоссарх. А с высокородными он так и не смог сойтись (“И старший супруг совсем не дружит, а ведь должен!” — обиженно сказал он, и я заржал, не сдержавшись). А вот Ясси одуванчику “сразу понравился — такой милый, красивый и дружелюбный”, и одуванчик “так хвалил его за ужином, так хвалил, а потом осмелился просить разрешения на встречу”. И ему внезапно позволили.
И вот он оставил выводок играть с родичами и побежал гулять по торговому центру. И там Ясси купил два комикса, а одуванчик — множество красивых рубашек и даже подарил несколько своему новому другу. А потом они ели мороженое “в кафешке у фонтана, там, где парк и рыбки плавают”. И одуванчику позвонил старый приятель — не из актеров, а из мелких купцов, поэтому одуванчик решил, что это знакомство из разрешенных. Приятель позвал его на “веселую вечеринку”, и, естественно, они поехали туда вместе с Ясси. На вечеринке было действительно безумно интересно и весело.