— Все говорили об умном, а потом мы ели салат с грибами, а потом ловили огромных пушистых котиков! Разноцветных! — заливался Ясси.
— Нет! Пушистых паучков! — хихикал одуванчик. — После грибов всегда приходят очень пушистые и мягкие паучки!
— А ко мне — котики! Вот такие! — Ясси разводил руки в стороны, обрисовывая нечто, по размерам напоминающее ирбиса. — И это только голова!
— Да, — авторитетно покивал одуванчик. — У всех свои паучки.
— А про что умное все говорили? — спросил я.
— Про экз… икзизтици… ну, это! — Ясси пошевелил пальцами, пытаясь вспомнить слово.
— Про икзистинциальность! — воскликнул одуванчик. — И детерменность бытия! Размашистая поступь судьбы!
— Ага, точно, экзистенциальность, — закивал Ясси, — ты знаешь, что это такое, Дейнар?
— И что же? — спросил я, мрачно размышляя о детерминированности бытия, а именно: случайно ли судьба свела нас всех сегодня на помойке, или некие зловещие темные замыслы? Для зловещих замыслов все получилось очень тупо — кто будет нападать на трех хаоситов со слабыми амулетами и без щитов? Ну, ладно, меня они, положим, ни во что не ставят, Эйлаха, возможно, тоже, но ведь с нами же был высокородный, априори отличающийся большой Силой! Или эти хаособорцы редкие идиоты, или их интрига столь сложна, что только сейчас выглядит идиотизмом, а потом как бомбанет… Но если это супер-хитроумная интрига, то как в нее вплелись Ясси с одуванчиком, неужели мелким грозит опасность?!
— Экзистенциальность — это осознание, выбор и бесконечная свобода! — сообщил Ясси.
— Свобода существует лишь до момента выбора, — сказал я. — Так что было после ловли пушистых котиков и паучков?
— Почему — лишь до момента выбора? Это можно оспорить! — важно заявил одуванчик, и я щелкнул его по лбу:
— Потому что теория вероятности. Отвечайте на вопрос.
После сессии с грибными глюками они переместились в какой-то театр на окраине и там, за кулисами, “пили коктейли и танцевали под модную музыку”. А потом пошли с новыми друзьями (уже не теми, которые рассуждали про экзистенциальность) гулять на канал. И там встретились с одной темной компанией, в которой присутствовал третий муж(!) моей мамочки. У этой компании было много амулетов, целые связки, и они звали всех “устроить фейерверк и показать, что значит Клан Синей Гусеницы, а то вообще”.
Клан Синей Гусеницы был один из самых влиятельных грибных кланов свалки.
И Ясси с одуванчиком конечно же пошли с ними. И даже бросили связку амулетов на пустую улицу с крыши, и “все засверкало и загрохотало”, и они испугались и смылись, а потом “услышали полицейские сирены и очень радовались, что успели убежать”. А потом я их поймал.
— Нас с друзьями тоже туда заманили, — сказал я. — Но мы были в самом центре, когда все началось. И на нас напали хаособорцы.
— Ужас! — Ясси прижал ладошки к груди. — И что же случилось?
— Одного хаособорца убило боевым проклятием.
Ясси побледнел и застыл взглядом, видимо, вспоминая смерть и войну. А одуванчик залепетал:
— А меня вы же не будете убивать, Дейнар? Можно пошлепать… ремнем! Только не сильно, и никому не рассказывайте, умоляю вас…
— Прекрати же, Тиони, — сказал Ясси, страдальчески заламывая бровки, и одуванчик-Тиони сник и загрустил. Ясси взял его за руку.
А я решил позвонить Тэргону. В конце концов, если все это не цепь нелепых случайностей и совпадений, то семья одуванчика-Тиони должна знать, во что тот впутался. В крайнем случае, получит лишний раз по заднице, такому излишне веселому одуванчику это даже на пользу.
***
— И это называется “тихий и послушный милашка, который принесет в семью только удовольствие и радость”, — процедил Тэргон, окидывая взглядом жалобно всхлипывающего Тиони. — Я вижу, Ниара жестоко в тебе ошибалась. Марш в машину, — он посмотрел на меня: — Нам надо поговорить, Дейнар, садитесь тоже.
Я кивнул и подтолкнул Ясси вслед за Тиони.
Во внедорожнике Тэргона была перегородка между передними и задними сиденьями — судя по всему, звуконепроницаемая, типа как в полицейской машине. Во всяком случае, жалобно смотревшие на нас сквозь стекло и шевелящие губками милашки делали это совершенно беззвучно.
— Бред какой, — сказал Тэргон, выслушав мою леденящую кровь историю. — Хаособорцы-самоубийцы, синие гусеницы, древние свитки, грибы и разборки мусорных кланов.
— Такова жизнь, — я пожал плечами, разглядывая слабо качающийся над нами фонарь.
Тэргон вышел из машины и принялся говорить по телефону. Со стороны реки полз слабо фосфоресцирующий зеленый туман. На соседнем доме мигала вывеска аптеки, украшенная светящимися лепными мухоморами.
— Ладно, — сказал вернувшийся Тэргон. — Что у нас есть. Первое. Один человек убит Хаосом, и очень скоро это выяснится. Убийство обоснованное и высокородный Никрам обойдется вызовами в полицию. Но поползут невыгодные для вас слухи. Это если ваши хаособорцы не захотели или не успели избавиться от трупа. Второе. Мага жизни накормили галлюциногенами, и ему это понравилось. Опасность привыкания. Третье. Присутствие мужа вашей матери и Тиони. Это похоже на искажение вероятности, всегда сопутствующее целеустремленному сильному магу. В данном случае это, скорее всего, вы. Вполне возможно, что ваши товарищи столкнулись с последствиями своих искажений.
— Вы хотите сказать, что сильный маг искажает под себя нити вероятностей? — спросил я. — Нам об этом не говорили…
— Все дело в цели и в каждом совершенном выборе. Именно они изменяют вероятности. Поэтому, например, то, что вы втроем пришли туда за свитком Хаоса… Рано или поздно выведет вас к чему-то, что можно было бы так назвать.
Некоторое время я пытался посмотреть на свою жизнь, как на результат искажений вероятностей, но почувствовал, как мои мозги сворачиваются от этого зрелища в трубочку.
— Да кто такие эти хаособорцы, и из какой Бездны они лезут? — воскликнул я в раздражении.
— Такое ощущение, что они возникают сами, из естественного брожения темного общества, — ухмыльнулся Тэргон. — Во всяком случае, когда мы потрошили напавшую на вас группу, то не обнаружили следов чьего-то заговора. Только естественную для темных внушаемость разным идеям и страхам. Возможно, новые подозреваемые дадут больше материала.
— Вы потрошили, — сказал я с усмешкой. — Кто эти вы? Полиция, разведка, имперская безопасность или служба безопасности вашего рода?
— Забирайте своего милашку и езжайте домой, Дейнар, спать, — фыркнул Тэргон. — И спасибо, что позвонили и сообщили.
Ну, вот, отсылает точно ребенка! Я сжал ручку двери и оскорбленно заметил:
— Как же “естественное брожение темного общества”! Во всем виноваты эти тупые фильмы и комиксы про злобных и жестоких хаоситов! Вот что порождает этих двинутых хаособорцов. Лучше бы о светлых этот бред снимали и печатали.
Тэргон засмеялся:
— Если бы темные воплощали свои эротические фантазии на образе светлых, то неминуемо бы нас полюбили. Так что пусть лучше мечтают о хаоситах, для Империи полезнее. А несколько одиозных врагов — не помеха для истинного воина. Хотя идея вашего Ясси о порно-комиксе с хаоситом, ставшим добрым — весьма интересна. Надо его опубликовать.
Я залился краской: по-моему, главный герой этого комикса был слишком похож на меня. Вот позорище.
— Ладно, учитель, до свидания. Надеюсь, вы не будете сильно наказывать Тиони. А то неудобно, что я его сдал.
— Наказывать? — Тэргон насмешливо вздернул бровь. — Взрослый человек наказывает себя сам, Дейнар.
В этот момент я понял две вещи. Во-первых, что пламенные, несмотря на любвеобильность, так же не ценят извращенных темных страстишек, как и хаоситы. А во-вторых: чтобы получить вожделенную порочку, бедняжке одуванчику придется запалить свои похождения жене — уж темная-то с этим не задержится, будут ему розги.
А еще я придумал прекрасный способ — как избавить моего ударившегося в загул милашку от порочного пристрастия к грибочкам.
========== 44. Последний приют ==========
— Что это за место, Дейнар? — Ясси в волнении выглядывал из-за моего плеча.