Я фыркнул:
— Весьма мудро с твоей стороны, Никрам, оставить при себе все те эпитеты, которыми ты хотел наградить моего учителя.
Никрам скрипнул зубами и уставился на кусок льда в камине.
— Пламенный в роду Ллоссарх? — спросил Эйлах. — Я слышал что-то об этом, но полагал, что они взяли кого-то из пленных солдат слугой рода.
— Да как же, — отозвался Никрам. — Тэргон тир Ллоссарх, один из старших. Говорят, он был генералом светлых и попал в плен. А потом внезапно оказался мужем одной из тор Ллоссарх. Все были в шоке. Один из самых сильных дуэлянтов Империи. Говорят, когда ему скучно, он вызывает кого-нибудь — чаще всего из рода Арцах. И очень медленно сжигает, если это мужчина, и быстро убивает, если женщина.
— Светлые ненавидят мужчин? — удивился Эйлах.
— Должно быть, — процедил Никрам, столь очевидно сдерживаясь от своей обычной брани в адрес светлых, что я невольно задался вопросом — с какой целью.
— Должно быть, Тэргону есть за что мстить тому роду, — заявил я решительно. — И светлые не ненавидят мужчин, просто они считают женщин священными.
— Священными? Низкое раболепие! — припечатал Никрам, не удержавшись-таки в рамках толерантности.
Эйлах фыркнул.
— Ладно, — сказал я, — этот вопрос закрыли.
— Не совсем, — скривился Никрам. — Мой род намеревался тебя выкупить.
— Облом, я старший и пока не хочу никуда переходить.
— Твоего согласия никто не собирался спрашивать, хоть ты у себя и старший, — сказал Никрам.
— Что? — процедил я, и бокал с вином треснул в моем кулаке и осыпался ледяными осколками.
— За тебя встрял род Ллоссарх, — ухмыльнулся Никрам. — Раз ты их должник (“стипендиат”, — быстро вставил Эйлах), то наши были вынуждены пойти сначала к ним за разрешением. И род Ллоссарх наложил вето на принудительный выкуп.
В этот момент я понял, что наше родовое “право сильного” — не такая уж и классная штука, как я считал всю жизнь.
— Ну, отлично, — сказал я. — Значит для меня ничего не изменилось.
Никрам покачал головой:
— Наши не дадут тебе жизни. Попытаются стереть с лица земли за перенесенный позор. Род Ллоссарх не сможет тебя защищать постоянно. Я подставил тебя с этой дуэлью, Дейнар. Решил, что формального равенства в братстве будет достаточно для вызова. И был уверен в своей победе. Соглашайся на переход, когда к тебе придут с предложением. Или иди в другой высокий род. Тогда мой проигрыш не будет позором роду, а превратится в мою личную мелкую неудачу.
Я закрыл глаза, пытаясь обдумать ту задницу, в которую попал по своей тупости. Что мне стоило сдаться на этой проклятой дуэли! Ведь по одному Никраму можно было предположить всю степень неадекватности его высокого рода. Нет, к ним я не пойду ни при каком раскладе, мне не нужны люди, способные даже хаосита заставить заниматься нелюбимым делом. А уж если вспомнить их отношение к светлым… Не могу же я оставить Ясси! Да и Лэйме еще не восстановился окончательно, а наш с ним проект не закончен. А это значит, что есть только один выход — идти на поклон в род Ллоссарх. Может, они были и не единственным прогрессивным высоким родом с терпимым отношением к светлым, но других я не знал.
— Спасибо за предупреждение, Никрам, — сказал я. — Правда не представляю, как ты догадался, что мне может не понравиться переход в высокий род.
— Сомневаюсь, что у нас может понравиться кому бы то ни было, — буркнул Никрам. — Не стоит благодарности, орден превыше рода. Впрочем, если ты покажешь мне те штуки, которым тебя обучал Тэргон тир Ллоссарх, то это было бы… весьма любезно с твоей стороны.
— А если есть возможность напроситься к нему в ученики, — сказал Эйлах.
— Такой возможности нет! — отрезал Никрам. — Ты не видел этого… пламенного, Эйлах. Он способен взбеситься по малейшему поводу.
— Кто бы говорил, — пробормотал я, изучая бар в поисках нового бокала.
— Мне доводилось его видеть пару раз, так что я знаю, о чем говорю! — разъярился от моего замечания Никрам. — Не представляю, как роду Ллоссарх удалось убедить этого… его с тобой заниматься.
Я вдруг вспомнил, как Лэйме рассуждал о пламенных. “Для них все отношения определяются только иерархией, Дейнар, — говорил он. — Если они видят кого-то, кого не могут определить в эту иерархию, то третируют его, как соперника, которого надо раздавить и заставить признать превосходство. Вы помните, как Тэргон относился к вам до того, как вы попросились к нему в ученики и, таким образом, поставили себя в подчиненное положение? Именно поэтому, кстати, он всучил вам меня, как слугу. Считал вас подобным себе и полагал, что на слугу вы не будете злиться. Но это ведь не помогло, не так ли, Дейнар? Вы перестали на меня злиться только, когда увидели не подчинение, а сотрудничество. Интересно, это ваша личная особенность или свойство вашей стихии”.
Я ухмыльнулся и пожал плечами:
— Это было легко. Я просто попросил Тэргона тир Ллоссарх стать моим учителем. И пообещал кое-какую услугу. Но ты прав, Никрам, тебя он точно захочет сжечь через минуту общения.
Никрам сердито сжал губы.
— А меня? — поднял брови Эйлах.
— Не знаю.
— Ладно, — Эйлах потер лоб. — Давайте определим политику ордена насчет всего этого.
Он неопределенно махнул рукой в сторону стопки газет на журнальном столике. Я оживился и поделился с ними версией Лэйме о совместной работе безопасников с министерством правды. “Да, — сказал Эйлах. — Этот хаос слишком организованный, словно свору с поводка спустили”. Кстати, оказалось, что слова из его интервью не переврали, но так надергали цитат, что Эйлах теперь на это несчастное интервью без стыда взглянуть не мог.
Мы решили, что всяких интервью надо, по-возможности, избегать. А если придется говорить об ордене, то придерживаться курса, взятого Эйлахом — мол, у нас тут элитный клуб решивших посвятить себя служению Империи юных хаоситов.
— Нет смысла пробиваться в министерство правды или в имперскую безопасность. Их действия определяются политиками, а туда хода нет… Без высокого рода за спиной, — сказал Эйлах грустно. — Не думал я, что придется покидать свой род так скоро, но, кажется, судьба вынуждает. Нельзя позволить им играть нами вслепую!
— С удовольствием поменялся бы с тобой родами, Эйлах, но кто же меня отпустит, — буркнул Никрам и посмотрел за окно. — Проклятая Бездной клетка.
— А ты пытался бунтовать? — спросил я с любопытством.
— Все бунты заканчиваются в подвале, — процедил Никрам. — Есть только один путь — стать старшим в роду. И тогда они у меня все вот где будут, — он продемонстрировал свой искалеченный кулак.
Я одобрительно хмыкнул, а потом распрощался со своими собратьями.
Меня ожидало чудовищное по своей унизительности дело — идти на поклон в высокий род Ллоссарх и просить взять к себе. А если откажут или поставят невыносимые условия? К кому идти тогда? И на что способны в своей мстительности южные лорды? Что будет с милашкой, если я не справлюсь?
Я миновал тусующихся около госпиталя журналистов, сообщив им, что “мой высокородный собрат чувствует себя отлично”.
Может, есть какой-либо способ избежать всего этого? Я покрутил в руках телефон, но решил отложить звонок Тэргону. Позвоню завтра, ведь один день ни на что не повлияет, не так ли?
Ясси уже спровадил всех своих гостей, когда я пришел домой. И теперь они сидели с Лэйме в гостиной, пили чай с пончиками и рисовали. Причем Ясси непрерывно трепался, а Лэйме с легкой улыбкой ему кивал и, параллельно с рисованием, читал книгу.
Я упал на диван и положил голову на колени Ясси. И тот принялся ласково меня поглаживать и рассказывать какие-то глупости, прогоняя все мрачные мысли ясным светом.
КОНЕЦ ВТОРОЙ ЧАСТИ
========== ————Часть третья: Высокий род———— ==========
51.
За ночь псевдожизнь не успела срастись с новыми слоями заклятий. Я проверил еще до завтрака и огорчился. Неужели придется продвигаться супертемпами — пара слоев в неделю? Однако, был во всем этом и плюс: за неделю я успею поработать над механическими частями моих будущих хаос-роботов. Точно! Вот этим и займусь, и в следующую субботу мне будет что приживлять.