— Еще в истерику впадет, — раздраженно дернул плечом светлый. — Не люблю я их. Нытики.
— Поосторожней с выражениями, — недовольно нахмурился я.
Ясси сидел в зарослях какой-то колючки и перебирал мелкие бледные цветки, покрывающие ее. Услышав нас, он поднял голову и быстро-быстро заморгал — увидел светлого.
— Как дела, Ясси, — улыбнулся я. — Смотри, кого я привел!
Из глаз Ясси вдруг полились слезы.
— Нет, — прошептал он, закрывая голову обеими руками, — не отдавайте меня, господин, пожалуйста, пожалуйста…
Я быстро подхватил его на руки, растерянно оглядываясь. Нет, конечно, морда у пламенного была та еще, но ведь не настолько же! Честно говоря, я надеялся, что Ясси обрадуется своему.
— Не отдам, Ясси, что ты за глупости там бормочешь, — я прижал его к себе, вдыхая слабый цветочный запах. — Никому тебя не отдам, безмозглая ты личинка.
Как может быть взрослый человек таким легким! И таким нежным. И теплым.
Ясси еще повсхлипывал у меня на руках, а потом внезапно заснул. Я отнес его в дом и уложил в постель.
— Не надо, — горестно шепнул он, когда я его начал раздевать.
— Не буду, — вздохнул я и с сожалением убрал руку с его голой попки. — Просто погладить хотел. Спи давай.
Ясси молча таращился на меня своими заплаканными глазищами. И чего это вдруг “не надо”! Всегда же не против был. Буду теперь от неудовлетворенности мучиться. Я накрыл его одеялом и поспешно вышел.
Светлый ждал меня у своего мотоцикла.
— И что это все значило? — я остановился рядом с ним.
— Да обычная их придурь, — скривился тот. — Маги жизни! Вообразил себе какие-нибудь ужасы, а теперь страдает.
— Ха, как на твою рожу поглядеть, так и не такие страдания одолеют, — мстительно вернул я ему недавний комплимент.
— Придурок, — беззлобно ухмыльнулся светлый, садясь на мотоцикл. — Ну ладно, удачи тебе с принцесской.
— Стой! — взволновался я (даже за его мотоцикл от волнения схватился). — Так что мне с ним делать? Как вылечить от горя? И почему он тебя испугался?
— Дурак потому что! — внезапно разозлился светлый. — А как вылечить — не знаю. Эмпату покажи, вдруг поможет. Или книжки почитай! Ты же вроде говорил, что студент, на слесаря-сантехника учишься? Читать, значит, умеешь, а?
Меня снова затрясло от ярости. В этот момент я как никогда ясно осознал все причины наших многовековых конфликтов со светлыми. Да какой нормальный человек вообще выдержит этих сволочей!
Светлый ловко увернулся от стрелы моего Хаоса и с гоготом укатил. Мотоцикл его полыхал Пламенем.
— Сам дурак! — в бессильной злости заорал я ему вслед. — Сантехник!
Тьма и Пепел! Опять сорвался. Я огляделся и, краснея от стыда, заметил, что соседи таращатся на меня из-за своих заборов. Позорище-то какое. Резко развернувшись, я скрылся у себя в доме.
Так, что там светлый про эмпатов трепался? Точно. Темные же вечно мучаются какими-то страхами и навязчивыми мыслями. И постоянно засирают этими переживаниями друг другу мозги. А еще бегают лечить нервы к эмпатам-профессионалам.
Вдруг и Ясси такой поможет? Я подхватил с журнального столика несколько газет и устроился с ними в гостиной — изучать объявления всяких шарлатанов на последней странице. “Тонкий знаток душ человеческих избавит вас от кошмаров, помирит с мамочкой и прогонит особо докучливых пауков”. Хм, ну, даже не знаю… “Избавляю от зарождающихся знаков отверженности. Гарантия 146%”.
Боги, ну и бред. Иногда мне казалось, что и жизнь моя и мир вокруг катятся подобно трамваю с идиотами. Идиоты веселятся и гикают; ясно звенит медный трамвайный колокольчик; взрываются хлопушки с конфетти; а я смотрю и не понимаю этих людей. И за мою руку держится маленький испуганный светлый. Эй, кондуктор, останови мир, мы сойдем.
Я отшвырнул очередную газету. Нет, так дело не пойдет, надо папочке позвонить, у того наверняка есть личный эмпат, решил я. И, вдруг почувствовав взгляд, поднял голову. Ясси стоял в дверях и смотрел на меня, прижимаясь к косяку. Неужели передумал насчет соития?
***
Ясси жил в мире ледяного тумана. Туман таился в углах дома и вился среди деревьев в саду. Туман сковывал его руки и ноги, мешая двигаться; и проникал в сердце; и не давал дышать.
Лишь однажды Ясси показалось, что туман отступил — в тот день, когда Дейнар не отдал его орденскому стражу. А потом не стал насиловать, по ошибке приняв его просьбы не отдавать за отказ.
Дейнар давно ушел, а Ясси все лежал в постели, прижимая руки к груди — словно пытался сохранить призрак человеческого участия.
Именно за этим тающим, призрачным теплом Ясси спустился вниз и бездумно пробрался в гостиную.
Но Дейнар уже забыл о своей недавней доброте. Он взял Ясси за руку и овладел прямо в гостиной, на диване. И прикосновения Дейнара были горячи, подобно темному огню, а в глазах переливалась сталь и жил тот самый невыносимый холод, который преследовал Ясси туманом.
========== 9. ==========
Папочка действительно знал с пяток “очень, очень достойных эмпатов, сынок, я считаю, тебе давно надо было пообщаться со специалистом, но не решался предложить, а твоя мать…” Короче, ради пяти несчастных телефонов и рекомендаций я молча стерпел этот цирк на выезде под названием “мои родственники”. И даже ни разу не заржал и не ступил. Почти герой войны. Впрочем, далее все пошло не так радужно — ближайшее время приема у самого незанятого специалиста было через три недели (“только ради вашего отца, молодой человек”). С одной стороны, это как бы говорило, что специалисты на самом деле хорошие и общество их непрерывно ценит. Но с другой — как же меня бесило ждать! В городской библиотеке ничего про магов жизни не было. Про библиотеку нашего колледжа я вообще молчу (а профессор истории от меня сбежал). Может, проникнуть в Императорский Университет?
Я сидел в рабочей столовке (рядом жизнерадостно гоготали темные) и крутил в руках “Памятку хаоситу”. Меня тянуло записать туда мысль, что-нибудь краткое, но емкое об инерции мышления, о которой я размышлял последнее время. Продолжить, так сказать, ряд великих мыслителей стихии Хаоса. Но блестящая формулировка итога моих размышлений все никак не рождалась. Может, это потому, что итога, как такового, я не видел? С одной стороны, инерция мышления — необходимый элемент человеческого существования. Посудите сами, не будете же вы изобретать новый алгоритм каждый раз, как вам посрать приспичит? Нет, скорее всего, в этом важном деле вы обопретесь на многовековой опыт предков… Но, рано или поздно, наступает тот момент, когда привычные пути ведут к ошибкам, и, осознав это, вы начинаете метаться, пытаясь все исправить, и наверняка совершаете все новые и новые, ведь на опыт предков опереться более не можете. Какие знаки подает мир, сигнализируя о вашем пути в жопу? И что делать — искать ли опыт чужих предков и редкие алгоритмы решения или сразу плюнуть на все; и думать над изобретением своего?
Короче, мыслей много, а записать нечего. Насколько было легче писать о технике! Вот где отточенные формулировки рождались сами, вырастая из формул, чертежей и графиков…
— Как дела с принцесской, хаосит? Успешно? — рядом грохнулся светлый, согнав со стула одного из моих приятелей.
Ну, здрасте-пожалуйста, три дня не виделись, и еще бы век не видать. Темные перестали гоготать.
— Мое имя Дейнар, — процедил я, начиная заводиться. Нет, откуда берутся такие наглые люди? Может, сразу ему в морду дать?
Светлый внезапно приподнялся и протянул мне руку:
— Эйтан.
— Э… приятно познакомиться, Эйтан, пусть Тьма сокроет твои пути, — машинально (инерция мышления!) выдал я вежливую фразу, сжимая его руку в ответ.
— Спасибо, не надо, — заржал светлый. — Так что там этот… ну, ты понял. Все страдает или оклемался туда-сюда?
— Сложно сказать, — я вспомнил, как гонялся сегодня за Ясси, пытаясь запихнуть в него завтрак. Запихнул, конечно. Но что значила эта его внезапная активность? Пробуждение интереса к жизни или переход из стадии тихого сумасшествия в буйное? Сложно сказать, но в любом случае, это все совершенно не похоже на те “нормальные, здоровые отношения, без всяких там рабов”, которыми папочка парил мне мозги во время того самого эпического звонка. Пользовался, негодяй, тем, что я так просто не мог бросить трубку, и рассказал все, что накопилось за долгие годы.