И я ему рассказал и про нашу выходку, и про мои библиотечные исследования, и про объяснения Тэргона.
— А где зажгли третьи темные столбы? — спросил Лэйме. — И позвольте взглянуть на карту с вашими историческими пометками.
Я достал из Памятки сложенную карту и отметил на ней треугольник последнего заклятия. А также набросал контуры Бездны и примерно — основные потоки стихий (что запомнил). Третьи темные столбы были в южной пустоши, поэтому пресса о них не прознала.
— Треугольник, — сказал Лэйме, — стандартная основа под любое заклятие. Но столбы Хаоса посредине — это… это глаз Бездны. Неизвестно, что они хотели сотворить изначально, но теперь это будет основание под сторожевое заклятие… Основание, естественно, на юго-запад, на светлые земли.
— Не на светлые земли, а на Бездну, — сказал я. — Так уж совпало.
— Так уж совпало, — прошептал Лэйме, изламывая брови. — Неужели она пришла за эти два года, или раньше я жил рядом и не замечал… Действительно, Дагор Датах.
— Судьбы не избежать, — повторил я слова Тэргона, размышляя о том, что в то время, когда мои сверстники мечтали о Безлюдье и считали войну и Проказу юго-западных пределов давним и скучным конфликтом, я рвался только туда. Так же, как и Эйлах с Никрамом. А это значило — ордену Хаоса самой судьбой предназначено поучаствовать в падении Бездны. А вдруг мы даже немножко спасем мир, как в тех фильмах про гигантских роботов. Ну, если, конечно, не сгинем в Бездне. Интересно, что полагал своей судьбой Тэргон?
— А вдруг он все лжет про Бездну? — с надеждой сказал Лэйме и усмехнулся, глядя на выражение моего лица: — Боги, Дейнар, для вас он, действительно, идол. Я не имел в виду — натурально лжет, как вы про застенки имперской безопасности. Можно же просто интересно интерпретировать факты.
— Например?
— Ну, например, прореха Бездны идет только по Прокаженным землям, не имея отношения к светлым.
— Ну, значит хорошо, — улыбнулся я, — меньше милах пострадает. А ты узнаешь руну заклятия, которое накладывали на нашу страну в старое время?
Лэйме снова поглядел на карту с моими пометками:
— Не такое уж и старое, двести лет назад… Время после падения ордена Хаоса, не так ли?
Я кивнул. Уж эту-то историю я помнил по датам.
— Это руна Занзасх, не полная, конечно, — сказал Лэйме после некоторого раздумья. — Процветание рода, многодетность и счастье в семейной жизни.
— Но как? — я потрясенно уставился на карту. — Ты издеваешься надо мной? Думаешь, я не узнал бы заклятье первого порядка?!
— В гигантских рунах нет заклятий первого порядка, — усмехнулся Лэйме и провел пальцем, соединяя точки извержений. — Они начинаются с одиннадцатого. Смотрите, Дейнар, во-первых, руна начертана в трехмерном пространстве рельефа, а не на плоскости. Во-вторых, ее начертание идет во времени, обратите внимание на даты. И в-третьих, судя по всему, продолжается вдоль фиксированных потоков стихии. Должно быть, те, кто заклинали страну после падения ордена, пытались ее сохранить, как свою семью. И им это удалось.
— Да, — покивал я, — Эйлах говорил про договор Десяти родов, что они приняли всю Империю, как свой род. Только теперь их осталось семь.
— Прекрасный пример служения родине и всему народу, а не только своему сословию, — отозвался Лэйме грустно. — Не думал, что темные способны на это.
Я выразительно хмыкнул. А потом вспомнил про издевки благородных насчет “наложника” и про совет Никрама.
— Хочешь стать моим братом, Лэйме? — сказал я, и глаза Лэйме изумленно распахнулись:
— Ты… вы готовы привести в свой род неверного? Вы же знаете, что я не смогу быть преданным до конца.
— Тебя заклюют, если ты будешь штурманом. Даже когда станешь слугой высокого рода, они будут помнить — что все равно безродный. Знаешь же, как они называют, когда безродный живет в чьем-то доме.
— Знаю, — криво усмехнулся Лэйме. — Особенно, если это дом благородного… Но почему, Дейнар? Вас снова он попросил? Тэргон?
— Эй, — я возмущенно стукнул его по плечу,— я же называл тебя другом, ты забыл? И он, — я насмешливо выделил голосом последнее слово, — о тебе не упоминал.
— Я согласен, Дейнар, — нерешительно улыбнулся Лэйме. — И я оправдаю ваше доверие, вам не придется жалеть о своем великодушии.
— Тогда обращайся ко мне на ты, раз мы теперь типа братья будем, — обрадовался я.
И мы провозились с псевдожизнью почти до вечера, пока к нам не прибежал Ясси и не погнал домой готовиться к приему, а то “скоро гости придут, а вы грязные, как будто из Бездны вылезли”. Мы действительно извозились — после наложения последнего слоя заклятий Рогачка внезапно взбесилась и вырвалась из загона. Не знаю уж, что там готовиться, я просто сходил в душ и надел костюм. А потом сидел в гостиной и читал последний выпуск “Вестника робототехники и комплексной автоматизации”, с удовольствием наблюдая за суетящимися милашками. Ясси позвал парочку своих темных приятелей для подготовки к приему. Подготовка была загадочной — еды не так-то много (все же значит и людей будет не толпа!), но зато они украшали дом веточками, спиралями и фигурками. И щебетали, заглядывая в какие-то исписанные листочки. Я прислушался и с изумлением понял, что мой Ясси увлекся “Нумерологией Судьбы”! Да-да, той самой хренью, которой забивают себе головы темные милахи, пытаясь рассчитать судьбу супругов, детей и свою собственную. А также пути достижения счастья в личной жизни. Вот же Ясси неугомонный, и когда успел?
— Милашка, — фыркнул я, — неужели ты сходил на прием к профессиональному эмпату, и тебе там так прополоскали мозг, что ты нумерологией увлекся?
— Ты просто не понимаешь, потому что не-эмпат, — снисходительно(!) заметил Ясси, — а я все рассчитал специально для этого приема.
— О, боги, ну, тогда конечно, дорогой, раз ты все рассчитал, — засмеялся я, снова утыкаясь в журнал.
Ясси с друзьями убежал на кухню, а Лэйме тихо заметил:
— Ты зря смеешься, Дейнар. Методики, подобные этой вашей нумерологии, служат инструментом для обладающих талантом предчувствия судьбы. Талант очень редкий, но у магов Жизни он встречается гораздо чаще. Хотя относительно подавляющего большинства вы… ты прав, всякие нумерологии — это лишь потеря времени и тщетные надежды.
— Тэргон говорил, что жертвоприношениями можно повернуть колесо судьбы, — вдруг вспомнил я. — Значит, те, кто приносил эти жертвы, должны также обладать этим редким даром?
— Или полагать, что они им обладают, — прошептал Лэйме, страдальчески изламывая бровь. — Или завладеть предсказанием, в которое они поверили и возжелали исполнить или изменить.
— А у Ясси, значит, этот дар есть? — спросил я.
— Не проверим — не узнаем. Обычно этот дар у всех спит, проявляясь на уровне интуиции. То есть, работает, в основном, на очень коротком временном отрезке и, чаще всего, только на своего носителя. Но если маг Жизни разовьет разум, у него есть большой шанс пробудить и этот дар, — Лэйме на меня осторожно покосился: — Ты все так же предубежден против магов разума, Дейнар?
Я пожал плечами:
— Даже не знаю. По-моему, Ясси уже и так достаточно коварный.
Лэйме засмеялся, а потом к нам пришли гости. Это была сестра с подругой, оказавшейся ее коллегой. Действительно, небольшой прием, как и обещал Ясси. Всего четверо гостей, если считать и его двух друзей.
— Дорогая сестренка, — ухмыльнулся я, — а где же минимум трое прелестников легкого поведения? Я реально шокирован.
— Не до прелестников, дорогой брат, то есть, прости, благородный Дейнар, — усмехнулась она и прищурилась на робко выглядывающих темных милах. — Да я вижу, у тебя и без того прелестников полон дом.
— Что есть, то есть, — самодовольно отозвался я.
“Прием” получился по-семейному приятным. Сестра с подругой рассказывали про аварии на работе, про серфинг, горы и прыжки с высотных зданий. А я трепался об университете, Темном мире и психованных светлых солдатах — самые безопасные темы из всего происшедшего в последнее время. Ясси щебетал о “прекрасном милом Тиони” который достал билеты на крутой концерт крутого певца, чье имя я тут же забыл. И даже Лэйме рассказал немного про поездку на яхте с “пламенным сердцем”.