— А если даже детей вам не дали? — спросил Ясси, и все зарыдали. — Ну, же, Лио, что же тогда делать?
— Может… другие родичи?… Может… друзья? — сквозь слезы сказал Лио, конечно же, не веря, что другие родичи будут любить ненужного супруга. А друзья — что они вообще будут.
— Нет, — сказал Ясси, прижимая ладонь к сердцу. — Есть лишь одно существо, которое любит вас всегда, даже если вы его не любите и мучаете и каждый день ругаете. Оно все равно любит вас, даже если вы считаете его ненужным и никчемным! И оно готово любить всех, а самое главное — когда-то все любили его. Пока его любили вы. Кто это?
Все давно забросили свои браслеты и теперь с плачем спрашивали:
— Кто же это?.. Кто?
Ясси раздал всем листики и карандаши.
— Вы помните свои фотографии — когда вы сидели пушистым шариком в корзине у папочки? Нарисуйте себя. Только себя, без другого выводка.
Лио взял черный карандаш и нарисовал хвостатый пушистый шарик с огромными грустными глазками.
— Вот, — сказал Ясси, — посмотрите на этих милых пушистиков. Знаете, почему они все такие грустные?
— Потому что их никто не любит! — снова зарыдали отверженные.
— Нет! Потому что они сидят в вашем сердце и ждут вашей любви, а получают лишь отвращение и ненависть. Сделаем все так! — Ясси прижал ладони к груди и закрыл глаза, и Лио повторил за ним. — А теперь почувствуем этот шарик в своем сердце! Какой он хороший и теплый. И дадим ему свою любовь. Вспомним все хорошее, что было в нашей жизни и попытаемся согреть наш несчастный замученный шарик этими воспоминаниями! И тогда он сможет дарить вашу любовь окружающим, а те полюбят вас в ответ, а если кто не полюбит, то просто потому, что когда-то он тоже замучил свой шарик и оттого не может любить, бедняжка!
Лио жмурился, пытаясь почувствовать теплый шарик в сердце, и вспоминал, как любили и баловали его родители, как играл он в детстве с братьями… как гуляли они недавно с Динарой, Ясси и еще двумя друзьями Ясси. И как Динара, пока никто не видел, поцеловала его в щеку и вложила в руку золотое колечко-накопитель. “Помни обо мне в минуты слабости, хвостатик”, прошептала тогда она. Лио улыбнулся и погладил колечко. Внезапно мохнатый шарик внутри почувствовался очень ясно, и Лио сказал ему: “помни обо мне в минуты слабости, я люблю тебя”.
— Ну, вот, раз мы себя немножко полюбили, давайте делать браслеты дальше, — сказал Ясси.
— Ты такой умный, Ясси, откуда ты знаешь так много о любви? — спрашивали отверженные, робко улыбаясь.
— Об этом было написано во многих умных книгах, и мне повезло узнать человека, который эти умные книги читал, — сказал Ясси, демонстрируя очередное плетение, и вздохнул: — Он вообще очень много читал, грустно лишь то, что сам он, такой умный, красивый, благородный и достойный любви, себя не очень-то и любит… Да, так часто бывает со многими достойными людьми и, хоть они и не становятся отверженными, но в жизни их много боли, — печально заключил он.
И все отверженные грустно покивали, сочувствуя неизвестному благородному, чья жизнь полна боли.
— Смотрите, что у нас получилось? — спросил Ясси, когда они закончили плести и пить чай.
Лио посмотрел на свой браслет, пытаясь понять — что же получилось. Что-то смутно знакомое… мысли разбегались, перескакивая на недавние воспоминания о поцелуе, на страх перед принятием в род и на какие-то случайно всплывающие образы. Так у него в школе часто бывало.
— Амулет-накопитель, — сказал кто-то из отверженных, и Лио обрадовался, вдруг узнав в плетении своего браслета одну из рун основной таблицы — руну Занзасх, символ счастья.
— Правильно! — воскликнул Ясси. — Теперь наполняем наши амулеты и идем на обед! У кого не получится наполнить, будем пробовать после обеда.
После обеда Ясси подошел к Лио и погладил его по плечу:
— Пора, милый, скоро за тобой приедут. Ты собрался?
Лио покивал и бросился в общую спальню. На его кровати стояла картонная коробка и лежала красивая одежда. Одежду ему подарил Ясси, еще когда позвал к себе в гости. “Бери-бери, не идти же тебе в приютском”, сказал он тогда. А в коробке лежали разные мелочи, которые они делали в кружке рукоделия под руководством Ясси: вышитый платок, полотенце, фигурка котика, блюдце, украшенная птичками белая приютская майка… Там же лежала прекрасная кружка.
— А браслет подари прямо сейчас невесте, — сказал Ясси, — а то нехорошо! Девушка тебе сделала подарок, а ты нет.
— Подарок, я? — прошептал Лио испуганно и уцепился за браслет. — Но он же такой… жалкий… мне золотое кольцо, а я…
— Эй, это же подарок от самого сердца, от сидящего там пушистого шарика, разве он может быть жалким? Не обижай его, хорошо, Лио?
Лио сглотнул и покивал. Сердце его билось горячо и больно, заставляя дрожать всем телом, и дрожь отдавалась в трясущемся хвостике, он чувствовал это.
— Мне так страшно, — прошептал он. — У меня сейчас сердце от страха лопнет и хвост отвалится…
Ясси его обнял:
— Не бойся, скоро станешь моим братиком. Хочешь, я тебе напоследок причешу хвостик?
Лио закивал и лег на кровать, приспустив штаны. Днем на постелях валяться было нельзя, но Ясси разрешал иногда нарушать это правило.
Осторожные прикосновения маленькой щетки к хвосту успокаивали и дарили приятное покалывание вдоль позвоночника. Лио всегда нравилось, когда его ласкали там… даже чужие… А Ясси был не чужой и почти брат, и Лио совсем расслабился и чуть не заснул. Очнулся только, когда почувствовал, что у основания хвостика ему что-то повязали. Он изогнулся и увидел, что это ленточка с блестками.
— Сюрприз для жены, — хихикнул Ясси.
Динара уже подъехала и ждала их около своей машины, когда они вышли из приюта. И у Лио, как всегда при виде невесты, стало пусто в животе и больно в груди. Она была такая красивая и смелая, с такими холодными зелеными глазами, наполненными Силой — подобные ей и в лучшие-то времена, во время работы в первом ночном клубе, замечали Лио лишь ненадолго… Как получилось, что он станет ее мужем, да еще и первым?
— Ну, теперь-то тебя можно поцеловать, милашка? — подмигнула Динара.
Лио испуганно оглянулся на Ясси, но тот молчал и смотрел в сторону.
— Можно… — прошептал Лио, и его снова поцеловали в щеку, но уже в другую, не ту, что в прошлый раз.
— А еще у Лио есть подарок! — сказал Ясси.
— Подарок? Мне? — удивилась Динара и даже покраснела, когда Лио протянул ей браслет на дрожащей ладони.
Динара надела его на свое запястье, и Лио мельком увидел у нее свежий шрам.
— Буду носить его в знак твоей любви!
Санитары и пациенты вышли на крыльцо его проводить, и Лио махал им рукой, отъезжая на машине. Он вдруг подумал, что за короткое время, что здесь работал Ясси, приют стал почти что родом. И теперь Лио прощается с ними, как будто с родными.
========== 65. Поступь судьбы ==========
Моя сестра совершенно озверела, устроив за три дня пять статусных дуэлей, причем последняя из них была двойная — то есть, она одна против двух старших из какого-то среднего по рейтингу рода. Увы, благодаря приговору на каторгу (хоть и замененному армейским контрактом), ее личный рейтинг внутри нашего рода упал настолько, что статуса старшей она смогла добиться лишь после пятой дуэли. И все равно ее выбор первого супруга вызвал дикий скандал на семейном собрании.
— За что ты нас так ненавидишь?! — билась в истерике мамочка. — Отверженный из Последнего приюта! Только мы обрадовались, что ты наконец-то взялась за ум…
— Уж лучше бы безродного светлого подобрала! — сердито сказала бабушка. — Пламенного! Говорят, от них хаоситы получаются.
— Как я решила, так и будет, — сказала Динара делано спокойным голосом.
— Перестань расстраивать мать! И почему ты не можешь быть такой, как твой брат!? — зарыдал папочка, заламывая руки и прячась за плечом мамочки. Вообще-то, обладая статусом младшего, на совете рода он права находиться не имел, но, конечно же, никто ему и слова не сказал — ведь дело касалось его ребенка.
— Да! — воскликнула мамочка. — Почему ты…
— Как я решила, так и будет, — рявкнула Динара, и Тьма задрожала за ее плечами маревом.