-- Ты говоришь всем, что это была случайная идея. Мне ты говоришь совсем другое. Когда же ты правдив?
-- Энн, я серьезно правдив. Просто, то был первый раз, когда идея пришла подобным образом. Сейчас все так же, но уже не ново для меня. Я тебе уже говорил, что ты мне нpавишься больше этих комиксов?
Это ее убедило. Она сразу оттаяла и остаток дня, что-то около двух часов, была сама Леди Компромисс. Потом, правда, все кончилось - она поняла, чем это чревато. Потерей работы. Раз все так неопределенно, раз я сам не знаю, что случится с героем через час, значит невозможно скопировать меня, невозможно заставить кого-то делать эту работу. Не думал, что она поймет это так быстро. Не все люди думают категориями денег.
Она сказала мне обо всем этом.
-- Самое страшное во всей истории,-- поддержал я,-- что я не могу рисовать или придумывать более одного сюжета сразу. То есть, все надежды братьев Грин на то, что я буду курицей, несущейся заготовками для комиксов - неисполнимые мечты.
А вот за то, что я не сказал им об этом, и мне могла бы грозить потеря рабочего места, но братья слишком тупы, чтобы осознать невозможность покупки таланта деньгами. Тем более если этот талант стихиен и неподконтролен владельцу.
-- Ну и что мы будем делать,-- спросила Анна, огорчаясь, но не очень сильно - теперь она верила мне, независимо от смысла моих слов. Не бездумно, а просто доверчиво, как доверяют только близким людям.
И я не обманул ее надежд.
-- Сейчас мы развесим рисунки на стенде и поедем ко мне,-сказал я, задумавшись при этом: "А стоит ли? Не повлияют ли перебои в здоровом сне на жизнь Веселого Ледоруба?" Но, поскольку ничего пока не происходило, я решил, что не повлияют.
-- Кит...
-- Мы поедем ко мне, ты приготовишь ужин. Я так голоден, ужасно.
Я оглядел бессмысленно большое количество рисунков, которое породила сегодняшняя порция приключений Ледоруба. Диснеевским мультипликаторам хватило бы на мyльтфильм. Придется выбросить большую их часть или оставить для домашнего архива - в комикс пойдет только десять процентов кадров. Да и то - он будет непомерно раздутым. Но покупатели не будут скучать.
Мы спустились к машине, заперев предварительно "класс", и я удовлетворенно вдавил педаль газа. Анна промолчала, только поспешила пристегнуться и мы вылетели на трассу, направляясь ко мне. И к сообщению на автоответчике. Лишь бы этих тоже не сожрала алчность.
@@@
Всегда опасаюсь поездок во тьме. Ничего не подозревающий путник, мерно покачивающийся в седле, может запросто стать легкой добычей бандитов, которые так и не полностью перевелись на вольных землях. Чуть зазевался в неположенном месте -- останешься без кошелька. Кошелька у меня нет, как и меча, чтобы защитить свою жизнь, но я все же позволяю себе заснуть - у меня большой опыт подобных путешествий. Роберт покорно шагает и я закрываю глаза под тихий стук его копыт... Не свалиться бы на землю. Крепче сжимаю в руках поводья, не забыв перед сном мысленно повторить свою благодарность коню. Он, как-никак, спас меня. Неизвестно, что делают черные люди, когда их сердят.
Сознание пропадает в сладостной дреме и лишь одинокий маячок, всегда стоящий на страже безопасности, продолжает тлеть, готовый потревожить меня, случись что нехорошее...
Я просыпаюсь от цокота копыт, не проспав и двух часов. Мы выехали на участок дороги, который частично выложен камнем. Говорят, раньше здесь была небольшая крепость. Это могло быть правдой - место-то важное, дорога между Кельтом Гард и Текарамом Флорентийским. Но вовсе не камень причина цокота - мы догоняем статную фигуру на лошади, происхождение которой для меня загадка. Всадник... а вернее всадница, как я замечаю, подъезжая ближе, едет медленно, словно ей некуда торопится и она не боится бандитов.
Мы поравнялись и, увидев, что она не отдыхает, а напряженно ждет, что я скажу, обращаюсь к ней:
-- Веселый Ледоруб рад приветствовать тебя. Я не желаю тебе зла. Можно ли мне узнать, куда держишь ты ночной путь?
Она поворачивает ко мне свою голову и я вижу, что это молоденькая девушка. Но... кого не встретишь на дорогах мира.
-- Мэлина. Я не буду против, если мы вместе поедем в Текарам Флорентийский.
Она отвечает точно, используя минимальное количество слов. Это выдает в ней уроженку народа предгорий севера, которые давненько поняли, что лишние слова - преграда для нормального общения. Я жил среди них достаточно долго.
-- Ты из народа предгорий,-- утвердительно говорю я, когда мы продолжаем неторопливый путь (я специально притормаживаю Роберта, который, несмотря на ночное время, просто полон сил).
Она опять поворачивается ко мне, теперь уже - всем корпусом.
-- Что с того?
-- Я жил с вами.
Потом я пускаюсь в подробный рассказ о черных людях, не только затем, чтобы скоротать часы дороги, но и чтобы объяснить девушке, что следует ехать быстрей - не будет нам добра, если черные отправятся в погоню за мной. Она слушает внимательно, что тоже характерно для ее народа, но продолжает смотреть прямо на дорогу. Возможно и от скромности тоже.
-- Да,-- говорит она наконец,-- я попала в компанию человека, за которым гонятся какие-то нелюди. Зачем ты им, Ледоруб?
Ее рыжие волосы, послушные дуновению ветерка, развеваются, привлекая к себе внимание. И скорее всего, при свете дня окажется, что у нее карие глаза. Меня это мало сейчас заботит, хотя не скрою - фигура у нее отменная. Черные люди с красными глазами. И с седыми волосами.
-- Я спрашивал у них, но ответом мне было молчание. Возможно ли, что ты знаешь о них что-то?
-- Нет,-- отвечает она, заставляя свою лошадь перейти на рысь,-- но если ты правдив, нам действительно не помешает побыстрее добраться до города.
Конечно же, она не скажет мне о цели своего путешествия. Да и зачем? Начинает помаленьку светать и далеко-далеко, на горизонте, показывается крохотная точка - это Текарам. Отсюда, с возвышения, на котором мы оказались, видна почти вся лента извилистой пыльной дороги, окаймленной редкими перелесками и маленькими поселениями. Если свернуть вглубь вольных земель, то можно провести немало чудных часов, наслаждаясь синевой чистейших озер, пением свободных птиц... Правда, последнее время мне удается делать это все реже и реже.