— Что, Сандро, проголодался? Точно, пора бы тебе перекусить, а я и забыла. Всё жду, когда папа придёт. Что-то он долго в гостях у бабушки с дедушкой, как думаешь?
Мальчик пожал плечами, демонстрируя свою незаинтересованность в новых родственниках. Тамара смотрела, с каким удовольствием он ест. Немного улыбнулась. На душе потеплело, грусть и неприятные ощущения от встречи с родителями Арая отступили.
«Главное, чтобы ребёнку было хорошо, уютно и спокойно. А мы, взрослые должны сами разобраться в трёх соснах, — подумала она, повернулась к окну и застыла. — Арай курит? Никогда не видела, даже запаха не чувствовала. Сидит в открытой машине, словно решает, ехать или нет. Он не в настроении. Не надо ему в таком состоянии никуда ехать. Натворит дел мой горячий мужчина».
Тамара взяла телефон, набрала его номер и спокойно сказала:
— Я вижу тебя. И то, что я вижу, удивило меня. Не хочешь подняться домой? Сандро уже поел, ждёт папу. И я тоже тебя жду.
— Да, иду.
Она смотрела на задумчивого мужчину, ставшего таким дорогим за несколько дней. Сама удивлялась, как быстро и радикально изменилась жизнь, но эти перемены нравились ей.
Арай смял сигарету, закрыл машину, поднял взгляд вверх, на окна квартиры. И тут увидел не только Тамару. С разных этажей за ним внимательно наблюдали старики, ставшие ему ближе родных людей. На таком расстоянии не мог различить выражения лиц, только чувствовал их беспокойство. А потому расправил плечи, опёрся на капот своей тёмно-синей Audi и улыбнулся. Потом помахал всем рукой и быстро направился в подъезд. По лестнице поднялся бегом, торопясь к домашнему очагу. С порога подхватил сына на руки, закружил его, пощекотал несильно, добиваясь хотя бы тихого смеха.
— Есть хочу! — провозгласил Арай, ставя Сашу на пол. — Голодный и дикий, как зверь.
— Ой, — только и сказала Тамара.
Пока еда шипела на плите, а Саша, покрутившись рядом с отцом, ушёл в другую комнату, он не начинал серьёзный разговор. А то, что разговор будет именно таким, не сомневалась, но задавать вопросы не спешила, давая мужу возможность расслабиться.
— Если бы только ты могла представить, как много я узнал сегодня о людях, которых считал когда-то семьей, — тихо произнёс Арай, глядя в тарелку, поставленную перед ним.
— Ты говорил, что голодный, — так же негромко сказала Тамара. — Сначала поешь, наберись сил, а потом всё расскажешь, и мы вместе придумаем, как нам дальше жить и быть. Всё наладится, Арай, по-другому нам нельзя. Если не справимся сами, у нас есть мои родители, твои друзья, наши старики. Прорвёмся!
Он грустно усмехнулся, но взял ложку и покивал, словно говоря себе что-то мысленно, а вслух продолжил:
— Ты тоже поешь, наберись сил, потому что они нам всем потребуются.
Чуть позже Арай решил приготовить кофе в турке. Наблюдая за образующейся пенкой, начал негромко говорить:
— Не хочу, чтобы Шурка слышал мой рассказ. Ему и так досталось от братьев, он может совсем разувериться в родственных чувствах. — Разлив ароматный напиток по маленьким чашкам, усевшись за стол напротив жены, он продолжил разговор. — Знаешь, мой брат намного старше меня, и особой близости между нами никогда не было. У него свой круг друзей, у меня свой. Как мне казалось в детстве, мама всегда больше любила его, а отец относился ровно к обоим.
Ему вспомнился старый уставший человек, безучастно сидевший на диване в незнакомой квартире и смотревший перед собой. Он тяжело дышал, словно пробежал много километров. Скрюченными от многолетней работы пальцами вытер выступившие на глазах слёзы. Отец выглядел не просто растерянным, а скорее, дезориентированным. Арай тихо спросил, надеясь хоть на какую-то реакцию:
— Пап, ты что-нибудь видишь?
В ответ тот лишь отрицательно покачал головой и тяжело вздохнул.
«Как же это страшно — ничего не видеть, — подумал сын, садясь рядом с ним. — Всю жизнь крутил баранку, столько красивых и разных мест повидал, и вдруг полная слепота. Почему это случилось? Почему не занялись зрением раньше? У кого спросить? Мама молчит. Отец… Ему вряд ли захочется рассказывать мне об этом. Брат? Да, надо позвонить ему. Возможно, я уже не в чёрном списке».
— Я сейчас вернусь, — сказал отцу и вышел на улицу.
Стоя под козырьком подъезда, набрал номер брата и к собственному удивлению сразу услышал его голос:
— Что, уже устал со стариками?
Этот вопрос и сам тон показались Араю до боли знакомыми, а потом вспомнил, что так же говорила с ним Лариса.
— Нет, просто хотел кое-что прояснить для себя. Здравствуй, старший брат. — В трубке послышалось хмыканье вместо приветствия. — Скажи, что у отца со зрением?