Первым подстреленным животным оказался какой-то маленький динозаврик, размером с человека, и быстро бегавший на двух задних лапках. Он пытался напасть на нас, видимо, сочтя конкурентами.
– Хьярти, поблизости нет больших?
– Не, их издалека засеку. На одиннадцать часов, через триста метров, есть два кабана.
– Окай. Идём тихо, – он повернулся к группе, – огонь без команды не открывать…
Кабаны жрали всё, что вообще тут было. Рыли землю, объедали деревья. Капитан, не бог весть какой охотник, уложил первого кабанчика с одного выстрела. Я смотрел за этим через прицел своего рейлгана. Второго уложил уже я. Обе туши тянули на центнер веса. После подстрела, все ломанулись к добыче.
– Опа, – капитан перевернул тушу ногой, – жирный кабанчик. Кто тут знает толк в разделке туш?
– Да в стазис их, а потом повара сами разберутся, – сказал подошедший к нам сержант.
– Дело говоришь. Хьярти, засовывай их в свой чудо-ящик, – капитан выглядел не в пример лучше, чем раньше.
Я взялся за дело. Туши были упакованы в стазис-контейнеры. Осталось ещё несколько. Капитан вошёл во вкус – мы поехали дальше, в сторону третьего посёлка. По дороге нам встретилось ещё пара кабанов, которых расстреляли, как Гитлера из пулемёта. Я запаковывал туши, без лишних вопросов. Дальнейшая охота не была столь динамичной – мы остановили машину где-то между второй и третьей колонией. Лесистая местность, несколько ручейков, луговые цветочки… в общем, ляпота. Капитан взялся руководить сам:
– Слушать сюда. Здесь обитают рогатые такие, как их… олени, короче. Появляются часто, но, сука, пугливые! Поэтому всем лежать тихо, кто может – заберитесь на деревья. И ждём. Раньше тут не охотились, так что не должны твари ждать от нас подляны.
Так и случилось. Я залетел на дерево, засел там, высоко и позиция для снайпера удачная. Сел с винтовкой и ждал оленей. Олень пришёл только один и только через два часа – сидеть пришлось долго… Я поймал его в прицел и аккуратно уложил одним выстрелом в голову. Ухнула обмотка ускорителя и рейлган вжался в плечо. Трёхмиллиметровый шарик прошил голову оленя насквозь. Рогатый упал оземь, солдаты ломанулись к нему. Я убрал винтарь в подпространство и взлетел, осматривая окрестности. Никого, только пара птичек…, а почему бы на них не поохотиться?
Выезды на охоту теперь были постоянно. Каждую неделю мы брали броневик и катились отседова и до одного из сёл. Во время таких поездок добывались горы мяса, так что рацион солдат теперь состоял преимущественно из мясных блюд – кошмар вегетарианца! Шашлыки из кабана делали еженедельно, через пару недель после начала охоты, удалось загнать целую стаю кабанов – сорок штук.
Двор нашего гарнизона украсился огромным мангалом, вырезанным из камня и железных листов – на него можно было смело заложить две сотни шампуров, богато утыканных мясом. И ведь забивали до отказа! Капитан Сенна заметно повеселел. Я перегнал на планету свой корабль и спрятал его в лесах – там, где никто не найдёт. В охоте я не особо разбирался, а вот стрелять умел – а большего и не надо. На деле научились – один выстрел – солдатам центнер мяса. Как показала практика, пир по выходным привёл к тому, что пришлось гонять солдат с удвоенными темпами – иначе начали жирок нагуливать, причём очень быстро.
Но ничто не может длиться вечно. Я бы был безмерно рад два года заниматься тем, чем занимался – промыслом и тренировками, уборкой казарм и тому подобным, но…
9. DOOM
Злодейка-судьба подложила мне и многим другим свинью уже через три месяца службы. День был обычный, можно сказать, рядовой – с утра пораньше была охота. Мы собрались, в три утра выехали с базы. Со мной были Джохар, Акил, Мозеджи, Рингар. Вот примерно такой ватагой мы и поехали в наши охотничьи угодья. Зверья там сильно поубавилось, но мы всё равно искали и находили.
Рин стрелял лучше всего из винтовки, а остальные – чуть похуже, но тоже ничего. Вместе мы набили шесть контейнеров мясом – разделали туши прямо на месте, взяв только чистое мясо, потроха остались на радость падальщикам.
– Рин, доложи Сенне, что мы возвращаемся.
Рин кивнул и на несколько секунд застыл. Потом, тряхнув головой, полез в свой компьютер. Через десять секунд он поднял на нас взгляд: