*
Понадобилось шесть часов, чтобы погрузиться всем на корабли. И вправду, нужно было сначала устроить учения… Но о десантных возможностях я раньше не говорил, и поэтому незачем врагу было знать. Сейчас же, только благодаря Берси, который помогал каждому конкретному бойцу советами через систему связи, удалось уложиться в шесть часов. Я сидел в конференц-зале штабного отсека, за круглым столом. Тут же сидели командиры ВС и АМ. И все они уставились на меня. Я же попивал холодную колу и загадочно ухмылялся.
– Товарищ Главнокомандующий, – подал голос командир АМ, – мы кого-то ждём?
– Не-а. Мы ждём, когда все загрузятся и я смогу объяснить происходящее всем и сразу.
Я поднялся и осмотрелся. Конференц-зал был крупным помещением, похожим на большой зал совета в помещении, только вот тут сразу было видно, что мы на корабле. Настил пола необычный, стены, сдвижные двери с сервоприводами, отсутствие гражданских финтифлюшек, всё по-спартански. Я решил не ждать и отошёл в сторону, сказав Берси включать запись. Он развернул передо мной голомониторы и показал точки, из которых ведётся запись – так, чтобы было видно в полный рост. Начали!
Во всем корабле открылись оповещательные мониторы – около каждого входа, в каждой каюте, ангаре, даже в сортирах есть. И все увидели меня.
– Товарищи бойцы! Бойцы российской армии, бойцы Абстерго, сегодня мы должны нанести сокрушительный удар по терроризму. Очевидно, что уничтожение их в местах скопления не привело к желаемым результатам. Враг восстанавливает силы, враг возвращается и враг регенерирует. Поэтому довольно месить воду в ступе, сегодня мы нанесём сокрушительный удар по их сердцу, их командному пункту, столице. Мы летим в Мекку, наша цель – захватить и очистить этот город от скверны. Там сто двадцать тысяч, вас – всего шесть. Но у нас есть тяжёлые корабли, а у них нет, поэтому сначала пойдут ударные корабли, сравнивая с землёй все пункты сопротивления, а следом за ними пойдёте вы, захватывая и уничтожая любые очаги сопротивления в городе. Ваша задача – не брать пленных, не освобождать заложников, а ликвидировать террористов. Всех до единого, чтобы под корень! Чтобы больше ничего не выросло. У вас есть самое современное оружие, самые современные технологии, с воздуха вас будут поддерживать сотни ударных и разведывательных беспилотников, десятки штурмовых вертолётов. Мы вломим им так, что они больше никогда не опомнятся. Вашим главным противником будет их численность, но вы будете иметь преимущество в слаженности и преимущества на открытой местности, где вас будут поддерживать штурмовики.
***
Наверное, к этому всё и шло. Я сел за джойстики управления, под нами – армия, которая собиралась штурмовать последний оплот исламизма. Что ж, можно сказать, что они, превратив собор святой Софии в мечеть, сами накликали на себя эту беду, сами начали эту войну. А мы – её закончим. Арес отчитался:
– БПЛА начали действовать.
– Тогда летим к передовым позициям.
Я сел в глубокое кресло и передо мной появилась местность, так, словно я сидел в стеклянной капсуле, передо мной было перекрестие прицела. Второй корабль летел чуть поодаль, хоть он и десантный, но может подавлять не хуже, чем ударный. По нему открыли огонь артиллерии – я направил перекрестие туда и увеличил. Хорошо оборудованная артиллерийская позиция с гаубицами Д-30… ну что ж, вот и пришла пора! Огонь!
Шесть шестидюймовых снарядов легли по позиции врага, практически разворотив их всех. Дальше я перевёл свой взгляд на блок-пост. А это уже один полубортовой залп – шесть двенадцатидюймовых снарядов… улетели. Убрал зум – внизу вспухло облачко пыли, и только. Но шесть двенадцатидюймовых – после этого не выживают… Что ж, пришла пора поиграть в террориста. Началась бойня. Перед армией РФ шли АМ, они управлялись непосредственно Аресом. Арес же передал мне направление на следующую цель – выстрел и снайпер упал на землю вместе с крупной водонапорной башней. Начался дикий отстрел снарядов – я дал предупредительную очередь в сторону города – дюжина двенадцатидюймовых, сорок шестидюймовых… Война началась.
Дальнейшее можно описать как ад. С неба постоянно срывались ракеты беспилотников, поражая танки и бронетехнику противника. Иногда Арес не жалел и долбанул шестидюймовым снарядом по машине-техничке, их у террористов было очень много, в условиях городского боя они были хороши… но за неимением лучшего, к примеру – ЗСУ танкового типа – счетверённые 20-мм пушки вместо танковой, они могли выметать пехоту просто адски. Четыре тысячи снарядов в минуту – это вам не пулемётик, блин. Некоторые здания прошивало насквозь. С другого конца города штурм вели тяжёлые штурмовые левиафаны, стреляя из своих пушек и пулемётов, и даже гранатомётов, они отвлекали врага и зажимали его между двух огней. Мы оттесняли их к центру города, к мечети…
Арес доложился:
– Все стационарные пункты обороны уничтожены, армия входит в город.
– Нам их хватит?
– Гарантированно. С ними идут сто двадцать терминаторов с тяжёлым вооружением, плюс тут три сотни ударных БПЛА…
– В городском бою от них толку-то?
– Тоже верно.
Я вернулся к своей работе – а именно – стрелял по наводке Ареса. Стрелял, используя в том числе и свою связь с силой, именно поэтому иногда мои выстрелы были более точными, чем те, что мог сделать искин. Особенно по движущимся целям. В городе возвышалась громадина – гигантский дворец. И вообще, Мекка была довольно большим городом, таким, что запросто так не проедешь, тут нужно было работать много. Я шмальнул пару раз по замеченным Аресом точкам сопротивления. И началась самая большая и сложная часть. Арес имел шпионов в городе, которые отслеживали вообще всё, каждого затихарившегося в городе террориста, каждый блокпост и баррикаду на улицах, каждую мелочь. Мы начали уничтожать именно их, ведь они представляли для наших войск угрозу. Войска подходили к городу, их было хорошо видно, АО было нечем ответить. И начался обстрел города. Обычно ввод войск следует проводить после тщательной артподготовки, вот мы её и начали. Орудия корабля стреляли без передыху, что у одного, что у другого. Я давил на гашетки и в сторону домов под нами улетал снаряд за снарядом. Огромная тридцатисантиметровая болванка, начинённая тротилом, может свалить небольшое здание, а если она ещё начинена детонитом – то тогда вообще вешайтесь, потому что взрыв эквивалентный пяти тоннам тротила – это мощно. Шестидюймовки били часто и мощно, мы равняли сверху квартал за кварталом. Открылись снова бомболюки и всё, что оказывалось под нами – полировалось бомбами, плюс – со стороны войск начался обстрел. Гаубицы типа Коалиция – пятьдесят штук, сто стволов. Наиболее разрушительным, конечно, был обстрел города 12` снарядами.
Никакое ПВО тут помочь не могло, это было очевидно. БПЛА улетали на перезарядку, в то же время – мы стреляли без устали, расстреливая стволы в ноль. Через четыре часа такого ада от половины города остались руины и пожары, АМ применяло фосфор, и Арес – бомбы с напалмом.
Лучше всего отработали штурмовые вертолёты и квадрокоптеры. Их очереди 30-мм снарядов просто выкашивали живую силу противника, заставляя всех забиваться в здания, которые потом легко уничтожались, все скопом.
Как я и ожидал, к вечеру свет горел только в небоскрёбе-дворце, пришла пора показать свою толерантность и исламолюбство…
– Арес, уничтожим их религиозные символы?
– Принято. Использовать главное орудие?
– Нет, это несподручно. Направь огонь батарей на здание и заряди в пушки детонитовые снаряды.
– Принято.
Во все пушки зашли детонитвые снаряды. Это просто прелесть – двенадцать взрывов, эквивалентных пяти тоннам тротила и сорок два – эквивалентных полутора сотням килограмм… Огонь.
Первыми долетели мои снаряды – меня всегда воротило с этой секты, так что было как музыка для моих ушей – звук взрыва их сектантских мест преклонения. Один снаряд угодил в какую-то чёрную хрень по центру площадки, остальные – превратили в щебень все их бесоёбские тотемы, минареты и так далее. Следующий выстрел – чисто контрольный, огонь не прекращал я минуты три, пока не удостоверился, что там даже земля пропахалась на тридцать метров вглубь.