*
– Как? – недоумевающе спросил Джо.
– А вот так. Поезд дальше не идёт.
– Хьярти, ты не можешь нас здесь оставить!
– А как я вас здесь должен оставить? – я осмотрел парней. Молодые, да глупые, хотя я тут самый молодой, вроде бы.
– Но куда нам? И куда ты собрался?
– У меня приказ от команданта Малкисса. И поверьте, лучше для вас, если вы будете подальше от меня. Денег я вам на дорогу дам – долететь до Ксандара сможете без проблем.
Джо, кажется, обиделся. А ну как же – команда, все дела… вот только тут неуместны сопли по поводу командной работы – никакой магии дружбы. Я тут капитан, я принял решение – команда будет мне только под ногами мешаться. На всякий пожарный мне нужны те, кого не жалко отправить на убой и ходячие бомбы – то есть дроиды.
Джо недовольно поджал губы:
– Хьярти, ты уверен?
– Да, уверен. Вы только зря погибнете, если пойдёте со мной. А если не погибнете – всё равно ваша жизнь будет невыносимой, причём вся, а не только в армии. Так что собирайте вещички, я вам из запасов «девы» отвалю провизии, и дуйте до ближайшей базы республики. Кажется, тут, на забвении, когда-то был вербовочный пункт, можете попробовать обратиться туда, у них наверняка есть связь со штабом…
Прощание было коротким. Джо взялся руководить остальными и уже через полчаса, получив по тысяче юнитов на рыло, они покинули мой корабль. Я тут же отчалил, не желая задерживаться тут больше необходимого.
*
Мне нужны были дроиды. Не простые дроиды-солдаты, а именно диверсанты. К ним предъявлялись особые требования – они не могут просто валить врага из тяжёлого оружия – должны быть подвижны, малозаметны, обладать высокой огневой мощью и стойкостью к огню противника.
Всё это вынуждало использовать очень дорогие технологии. Дорогие даже для меня – реактор чистой энергии, сок и дюрасталь…
Я взялся за проектирование, пока летел на ЛК. Основа дроида получилась куда более сложной, чем у традиционных коммандос. Внешне он был похож на человека, вот только в деталях отличия были. Благодаря сложной системе мышц, он мог, к примеру, вывернуть руки или ноги назад, под прямым углом. Скажем, мгновенно прицелиться пистолетом себе за спину – к примеру. Реактор скрывался глубоко в корпусе, а сам корпус – из сок-дюрасталевый. Дюрасталь пошла на основные компоненты – скелет, второстепенные силовые элементы – в отличии от сока она легко плавилась. Сок – материал, который не подвержен температурным воздействиям – этот металл, благодаря каким-то там эффектам мог спокойно выдерживать внешнюю температуру до пяти тысяч градусов. Понятное дело, что огонь и плазма его взять не могли – до такой температуры не раскаляют оружейную плазму – слишком велик риск создать огромный пожар, после того, как тепловая энергия рассеется. Тысяча градусов – её предел, но этого в большинстве случаев достаточно – материя либо сгорает, либо плавится, либо нагревается до критических температур.
Масса дроида выходила нешуточная – триста килограмм. Это было совершенно неприемлемо, поэтому мне пришлось всадить в него репульсор, который мог бы работать вниз и в нужный момент снижать давление на грунт, вплоть до нуля. Репульсор был один, там, где обычно находится тазобедренная кость. У дроида там была платформа шасси.
Внешне дроид имел женскую фигуру – просто потому, что я делал упор на пластичность и скорость. Ход мышц был большой, но предельная нагрузка – значительно больше, чем у человека, но до дроида-коммандос очень далеко. Поднять полтонны, он, пожалуй, сможет, но не больше.
Утоньшение рук, ног, в районе талии, где нет никаких важных элементов, сделали дроида с женской фигурой. Я от себя добавил малюсенькое утолщение в районе груди – что бы издалека можно было спутать с женской фигурой. Вот над лицом не заморачивался – пластина, с одним большим окуляром тепловизора и двумя маленькими окулярами ИК и обычных камер. Вокабулятор взял местный – со стандартным женским голосом, такой нейтральный, принадлежащий девушке лет двадцати, слегка беззаботный голосок. И наконец, вооружение.
Основным оружием дроида были два коротких меча. Со времени получения своего, я хорошо разобрался в этом оружии и знал в нём толк. Мечи получились слегка изогнутыми, с большой зазубриной в передней части – такие наносят более серьёзные раны при более скромном весе.
Для дроида пришлось разработать одежду – из прочной ткани, используемой в армии. Угольно-чёрная ткань, имеющая в нужных местах вырезы для работы реактивных двигателей, что бы дроид умел летать. Капюшон скрывал форму головы. Одежда выглядела довольно стильно, чаго уж тама…
Итоговый чертёж пришлось ещё доработать – всадить резервную систему питания, вооружение – лёгкие бластеры в руки. Большее было невозможно сделать – инерция-с. Иначе теряется ловкость. Зато ручное вооружение никто не отменял.
*
– А ты точно уверен? – с сомнением спросил я у искина.
– Уверен. Тут звёзд – что капель в море. Пропажу нескольких никто и не заметит.
– Я не о том. Уверен, что справишься?
– Глупый вопрос, капитан.
– Во-во, – поддержал нас Капитан-голограмма, – Ром, не волнуйся, хапай эту звезду и в путь…
ЛК изготовил нужные мне реакторы. Но это стоило всех остатков топлива – чёрные дыры внутри реактора просто схлопнулись, оставив после себя облачко водорода. Никаких спецэффектов. Естественно, корабль нуждался в топливе – пришлось лететь к центру галактики, туда, где звёзд очень много, а пригляда за ними – очень мало.
Гигантская туша корабля казалась ничтожно малой, бактерией на фоне слона – звезды. Я наблюдал за поглощением с мостика. Корабль раскочегарил термоядерный реактор на полную мощность и выработал какое-то поле, которое начало обволакивать звезду. Капитан между тем комментировал:
– Сейчас звезда попала в поле сжатия. Внутри этого поля изменяется межатомное расстояние, проще говоря – материя сжимается, не уменьшая своей массы и количества материи.
Звезда действительно начала слегка удаляться. Поле продолжало работу – через час звезда уже была размером с планету и светила просто фантастически ярко. Даже светофильтры не справлялись. Я отвёл взгляд.
– Капитан, скажите, а эта звезда сохранила свои физические свойства после сжатия?
– Пока да. Но скоро межатомные связи начнут разрушаться вовсе, частицы, из которых состоит звезда, начнут вливаться друг в друга, в конце концов сольются в одну сверхмассивную частицу. Эта частица из материи, то есть обладает массой и гравитацией. И потом она, будучи загруженной в реактор, начнёт испаряться, благодаря особому полю внутри реактора её масса будет снижена до нуля, то есть из классической чёрной дыры, пожирающей всё подряд, она превратится в достаточно безопасный источник энергии.
– Я не о том, – прервал я его словоизлияния, – скажите, а благодаря этому полю можно уменьшить что-то? Скажем, дроида?
Капитан загрузился. Круто загрузился.
– Я… как-то не думал о таком. Когда мы улетали из нашей галактики, эта технология только-только вышла из лабораторий и стала применяться на практике. Думаю, никто не успел дойти до такой мысли…
– Только представьте – улыбнулся я, – благодаря этому полю можно уменьшить дроида до размера маленькой собачки, или даже насекомого. Количество вырабатываемой им энергии останется то же, и следовательно – в бою он будет более опасен, чем большой дроид. По мелкому практически нереально попасть.
Мысль, которая пришла мне в голову, заставила тут же бросить все дела – дроидов, лк, Деву, оружие, и заняться полем уменьшения межатомных связей. И, к моему удивлению, это оказалось просто. Примитивно. Опытным путём за три дня было изготовлено устройство уменьшения – похожее на оружие. Первые пробы я проделал над подвернувшимися предметами, но для этого вышел прочь из ЛК, на его корпус, сверху. Броня моя легко работала как скафандр, а мощные двигатели позволяли развить огромную скорость в космосе – я легко перемещался. Отлетев от ЛК на несколько километров, взял своего подопытного – старый сломанный бронекостюм и использовал на нём уменьшающую винтовку. Результат – он тут же сжался вдвое. Но через секунду опять увеличился. Я не сдавался – подредактировав параметры поля, увеличив мощность, я добился уменьшения костюма до размера одежды маленькой куклы. Вот это было замечательно – по моим наблюдениям, костюм сохранил свои свойства – пробить его мечом не удалось, вибромеч резал металл очень неохотно. То есть свои свойства он сохранил.