— Добро пожаловать в Срединное Королевство, — говорит ей Самый Прекрасный Мужчина На Свете.
И в глазах у него — огонь.
Момент второй
— Ты пойми, Антуанетта, дело не в его красоте, а в заклятии «Свет очей моих».
Аня и Ли Кано Мир сидят в изящно обставленной гостиной и пьют жуткую кислятину. Напиток называется «кох», от него скрипят зубы, щиплет язык и что-то нехорошее начинает происходить в животе, но Ли утверждает, что он помогает справиться с душевным потрясением.
— Оно заставляет видеть в другом олицетворение всех своих грез и идеалов. Лорд Ольре тебя околдовал, чтобы ты к Его Величеству, да благословит Небо его правление, не набивалась в фаворитки или невесты. Попаданка, да еще и во дворце, — сама понимаешь, нужен особый присмотр…
Звучит так, будто она озабоченная, хмуро думает Аня. Неужели нельзя было по-простому все объяснить? Обязательно мозги в розовые сопли превращать?
Зеркало напротив, словно издеваясь, отражает вместо гостиной аллею, где низенькая и красная, как помидор, девица цепляется за рукава статного зеленоглазого красавца, что-то лепечет и едва ли не падает ему в объятия, а тот слушает, нежно улыбается и при этом успевает ловко от ее рук уворачиваться.
Квинтэссенция Аниной любви в одном мгновении.
Стыдоба-а-а.
Ли Кано взмахом пальчиков призывает зеркало к порядку и утешающе щебечет:
— Не переживай, он не хотел тебя унизить. Проработав здесь подольше, ты даже станешь ему благодарной — по крайней мере, тебе не будет грозить сумасшествие от ревности, иррациональные поступки или казнь за чрезмерную наглость. Ольре — маг, он вполне в состоянии справиться с Изнанкой. Быть в него влюбленной — не самая плохая перспектива.
— А без этого никак, да? — мрачно интересуется Аня. — Я в своем адекватном состоянии вас не устраиваю?
Ли беззащитно улыбается. Она похожа на Бэмби, если только представить его человеческой девочкой. Хрупкая, изящная, с доверчиво-кротким взглядом больших очей, — лань, да и только. Если бы Аня не видела, как орущего Урдуха засасывает зеркало при входе, наверное, даже бы на это повелась.
Она искренне надеется, что в ее комнате из отражающих поверхностей будут только окно и вода в ведре. Или что тут у них, тазики? Ванные? Здесь есть унитазы?
— Думаю, стоит рассказать о некоторых особенностях наших краев, — вздыхает Ли. — Кштафмарх Фра Стонкл говорил, как ты сюда попала?
— Э-э-э… что-то про поисковое заклинание…
В тот момент Аня только-только увидела зеленую феечку, поэтому все объяснения гнома благополучно просвистели мимо ее ушей.
— Да, верно. Заклятие «иголки в стоге сена», — кивает Кано. — Работа в гильдии бумаг весьма изыскана и сложна, а тема — щепетильна, не так много местных к этому делу способны. Лорд Ольре специально раскидывал сети по Изнанке, чтобы найти достойные кандидатуры… Конечно, было некоторой неожиданностью, что сети выловили тебя, но прелесть в том, что «Иголка в стоге сена» всегда приносит больше, чем ожидаешь. Тебя наняли младшим писарем — но кто знает, может быть, именно ты найдешь невесту Его Величеству, да процветает его держава во век?
— М-м-м, — глубокомысленно произносит Аня.
Интересно, это шутка, или уже можно готовиться хоронить себя под грузом чужих ожиданий?
— Изнанка — это… — Ли похлопывает себя по губкам, пытаясь подобрать слово. — Что-то вроде пространства, сквозь которое ходят маги и Странники между мирами. Оно пронизывает вещество, и оно же пронизывает эфир, воспоминания, чувства…
Она отставляет чашечку с кохом на столик и откидывается на спинку тахты, подперев щеку кулачком.
— К сожалению, тем, кто открыл Изнанку для нас, стал не один из Странников, а великий маг Зарьян, — в исполнении Ли это звучит скорее как «великий придурок Зарьян». — Он и его ученики проносились туда-сюда, не перерезая всех нитей, и слишком сильно связали Изнанку с видимым миром — так что теперь, как бы сильно мы не стремились этого избежать, она влияет на нас. Чужие грезы, чужие фантазии, чужие выдумки… в вашем мире любят сказки, верно?
Ли Кано вся — живое воплощение печали и задумчивости, но слонольвы, свиристящие на подоконнике, затихают и настороженно отлетают подальше, на ветки. Веет чем-то нехорошим.
— Ты, Антуанетта, любишь сказки? — она вскидывает ресницы.