— Я могу понять ваше негодование насчёт моей нечестной игры, но вашей наглости я понять не могу, Кацураги-сан, — произнёс он. — Вы понимаете, что чуть ли не каждый пятый человек в этом зале может изрядно подпортить вам жизнь.
— Даже у вас это не получилось, Кондо-сан, — пожал плечами я. — И у Канамори Ринтаро тоже не выйдет. Но, если вы не хотите, чтобы мы не расстались врагами, ответьте на мой вопрос.
— Знаете, Кацураги-сан, скажу вам честно, — вздохнул Кондо Масао. — Будь на вашем месте кто угодно другой, я бы уже давно договорился о том, чтобы вас отсюда вышвырнули.
Как я и предполагал.
— Но я — это я.
— Верно, — кивнул Масао. — И вы очень дороги моему сыну. Только по этой причине я до сих пор терплю ваше неуважительное обращение с руководителями «Ямамото-Фарм». Но я бы тоже хотел, чтобы наша с вами вражда подошла к концу. Поэтому задавайте свой вопрос.
— О чём говорил Канамори Ринтаро? — поинтересовался я. — Он заявил, что я взаимодействую с его конкурентами. Что я — важная шестерёнка, которая может испортить его дальнейшую деятельность. Вопрос — каким образом? Я ведь просто терапевт.
— Ха! — усмехнулся Кондо Масао. — Понимаю вас. Без контекста в его словах не разобраться. Прозвучали его слова так, будто вы крупный инвестор, который в любой момент может изменить положение корпорации в свою пользу. Но Канамори Ринтаро говорил вовсе не об этом. Я слышал, что вы имели дело с семьёй Акита и семьёй Фурухата, верно?
Раз уж мы с Масао начали откровенный разговор, имеет смысл не утаивать факты. Тем более, он и так уже знает обо мне более чем достаточно.
— Да, я непосредственно знаком с некоторыми членами этих семей, — кивнул я.
— Дело в том, что Канамори Ринтаро враждует со всеми семьями сразу. И с Акита, и с Фурухата, и со мной.
— Ага, я понял вас, — кивнул я. — Значит, его устраивал тот факт, что мы с вами в разладе? Именно поэтому он и заговорил на тему трудоустройства Кагари-куна. Рассчитывал, что этим он спровоцирует ещё больший скандал между мной и семьёй Кондо.
— Это он в итоге и сделал, — вздохнул Кондо Масао.
— Не спешите с выводами. Мы с вами ещё не расстались, а значит — наши дальнейшие взаимоотношения ещё не определены, — подметил я. — Получается, что Канамори хотел рассорить меня хотя бы с одним из своих конкурентов. И теперь он думает, что ему это удалось. Это хорошо…
Я задумался. Велика вероятность, что теперь он попытается испортить мои взаимоотношения с семьями Акита и Фурухата. Нужно иметь это в виду. А ещё лучше — предупредить моих знакомых заранее.
— Но вопрос всё ещё остаётся открытым, — продолжил я. — Зачем? Что такого я могу сделать, взаимодействуя с его конкурентами? Чего он боится?
— Вы можете повлиять на результаты клинических испытаний исследуемых препаратов, Кацураги-сан, — прямо сообщил мне Кондо Масао. — Понимаете, о чём идёт речь?
Я вспомнил слова Тошиба Гото. Он как-то упоминал, что в сентябре будут проводиться испытания экспериментального препарата на базе нашей клиники.
— Мне известно, что вы будете тестировать свой препарат, Кондо-сан, — кивнул я. — Значит, и Канамори Ринтаро собирается продвинуть свою разработку? Дайте-ка отгадаю, они у вас схожи, да?
— Именно, — подтвердил мою догадку Кондо Масао. — Разрабатываемые нашими семьями препараты из смежных групп. Они будут выпускаться под логотипом компании «Ямамото-Фарм», но при этом продолжат конкурировать между собой. Большой вопрос, какой из них пойдёт в массы. Какой будут закупать клиники Японии и какой сможет выйти за границу и захватить мир.
— Захватить мир? — усмехнулся я. — Звучит амбициозно. Я так понимаю, речь идёт о каком-то прорыве?
— Этого я вам сказать не могу, Кацураги-сан. Вы задаёте слишком много вопросов, — замотал головой Кондо Масао.
— Итак, подытожим, — перевёл тему я. — В сентябре семья Кондо и семья Канамори будут тестировать свои препараты на добровольцах среди пациентов. И этим процессом будет руководить Эитиро Кагами со своим терапевтическим отделением. То есть — мы.
— Верно.
— А значит, при должной сноровке, кто-то из заинтересованных терапевтов может подделать результаты исследований контрольных групп, — продолжил рассуждать я. — И если я, предположим, захочу сотрудничать с семьёй Кондо, я смогу намеренно завышать показатели вашего препарата и портить статистику лекарства, созданного семьёй Канамори? Правильно я понимаю?
— В точку, Кацураги-сан. Этого он и боится, — подтвердил Кондо Масао.
— Тогда в его действиях нет никакой логики… — понял я. — Канамори Ринтаро знал, что я враждую с Кондо. Ему нужно было сблизиться со мной, а не затевать ссору. Тогда бы я попросту встал на сторону их семьи и, получив двойную мотивацию, уничтожил всё, что разрабатываете вы.