А для этого мне придётся ещё раз воспользоваться «харизмой». Надо собрать силы для последнего рывка.
— Да, Кондо-сан? — спросил Канамори, ответив на звонок.
Он долго молчал, слушая, что ему говорит Масао. Он резко изменился в лице, а после посмотрел на меня так, будто у меня в руках всё это время был пистолет.
— Вы не посмеете… — трясущимися губами прошептал он. — Кондо-сан!
Но Масао, сказав всё, что было необходимо, уже положил трубку.
— В-вы что наделали, Кацураги-сан? — спросил он. — Вы и Кондо Масао…
Я резко поднялся с кресла и пропустил через свою нервную систему последний на сегодня поток энергии для активации «харизма: устрашение».
Вот теперь, когда я промял его, страх должен сработать.
— А что такого сказал вам Кондо-сан? — спросил я. — Он получил и второе видео?
— Какое… Второе видео? — прошептал Канамори.
— То, где вы разбиваете мой телефон, — глядя ему в глаза, сказал я.
Ринтаро с трудом оторвал от меня взгляд и посмотрел в окно. В этот самый момент Хикари скрылась с балкона и заперла за собой дверь. Но этого было достаточно. Канамори увидел движение и понял, что попался на камеру во второй раз.
— Вы не посмеете это обнародовать! — воскликнул Канамори Ринтаро, попятившись назад. — Это испортит мой имидж, мою репутацию! В первую очередь вы насолите самой корпорации!
Он уже был во власти страха. Видимо, Ринтаро полагал, что врач не может быть агрессивным. Тут-то он и ошибся. Если я лечу людей, это ещё не значит, что я не могу защитить себя.
— Мне плевать, Канамори-сан, как это повлияет на корпорацию, — произнёс я. — Однако наш с вами конфликт можно легко свести на «нет». Я позабочусь о том, чтобы никто не узнал о ваших вспышках ярости и о том, как вы несколько раз нарушили закон. Скажу больше, во время клинических испытаний я буду относиться к вашим препаратам, как и к любым другим. И не допущу, чтобы кто-то подделывал их результаты. Я — за честную конкуренцию.
— Чего вы хотите, Кацураги-сан? — спросил он. — Денег?
— Нет, Канамори-сан, — замотал головой я. — Раз уж вы сами устроили всю эту суматоху с квартирой, то я хочу, чтобы вы компенсировали ремонт мне и соседям снизу. А также больше не пытались меня выселить. Арендную плату буду высылать, как обычно.
— И не надейтесь, что я соглашусь после того, что вы устроили!
Ставки были высоки. Потому что снять квартиру в центре Токио не так-то просто. И моё условие для Канамори было крайне простым. Но чёрт возьми, после всех его проделок, я буду идти до конца!
— Канамори-сан, на телефоне моего партнёра — ваша репутация. Давайте, можем обнулить весь этот разговор и продолжить разбираться в полиции. Меня будут судить за шантаж, и вас будут судить за шантаж. Только на вас повиснут ещё несколько статей, поскольку законов вы нарушили немало. Что? Будем сидеть вместе? Поймите уже, наконец, Канамори-сан. Я не боюсь вас. И вся эта история с попыткой подмять меня под себя — высосана вами из пальца. Я с самого начала не планировал выступать на чьей-то стороне в конкуренции препаратов. Но вы сами вынудили меня выйти на эту тропу войны. Теперь пожинайте плоды своих трудов.
— Мне… — растерялся Канамори. — Я подумаю над тем, что вы сказали. Сам свяжусь с вами.
Подумает он! У него нет выбора. Кондо на моей стороне. Акита и Фурухата тоже. Если в корпорации прознают о том, какую грязную игру он затеял только ради того, чтобы сделать меня своей пешкой, совет директоров сожрёт его с потрохами.
Канамори Ринтаро покинул квартиру, я запер дверь и с облегчением вздохнул. Ответа он ещё не дал, но я был уверен в своей победе. Теперь меня должны оставить в покое.
В любом случае я смог хорошенько потрепать ему нервы «харизмой». Сломал ублюдка. Но без помощи Лихачёвой пришлось бы туго.
Прежде чем лечь спать, я набрал номер Хикари.
— Ну как всё прошло? — сразу же затараторила она. — Я переволновалась и, кажется, сняла не так чётко, как надо. Бросок телефона было плохо видно и… У меня уже все сигареты кончились. Не знаю, как успокоиться!
Хикари закашлялась, подавившись собственными словами.
— Хикари, тише, — попросил её я. — Расслабься. Это уже не имеет значения. Ты отлично справилась. Теперь остаётся только ждать.
— Чего ждать, Тендо-кун? — воскликнула она. — Что мне теперь делать с этим видео?
— Сохрани его ненадолго, — ответил я. — Спасибо, мы с тобой — отличная команда.
— Ух, — выдохнула она. — Надеюсь, это ты не про диспансеризацию.
— Не только про неё, — рассмеялся я. — Спокойной ночи, Хикари-тян.