До моих ушей достиг звук. Свист. Поначалу я думал, что это часть бон-одори — музыки, что доносится с улицы. Но вскоре понял, что источник свиста внутри меня.
«Анализ» включился сам по себе. Но на этот раз его активация не потребовала больших затрат энергии. Будто для перехода к этому «самоанализу» была необходима длительная медитация.
Я заглянул внутрь себя и ужаснулся. Глубоко, среди моих органов находился тот самый незримый сосуд с энергией — магический источник. И свист доносился из трещины, которая образовалась в нём. Жизненная энергия медленно покидала мой организм.
Приехали… Это что же получается? Я умираю?
Я быстро привёл свои эмоции в порядок и продолжил медитацию, игнорируя назойливый звук.
Сложно сказать, когда вернулся Кикуока Горо. Я потерял счёт времени. Прошло не меньше трёх часов — это точно.
— Ну что, Тендо-кохай, как успехи? Не проголодался? — спросил Кикуока.
Я открыл глаза и собрался ответить сэнсэю, но был глубоко шокирован непроглядной темнотой за спиной монаха.
Нет, прошло явно не три часа и даже не десять. Боги, сколько я уже здесь сижу?
— Нет, я не голоден, спасибо — помотал головой я. — Сколько времени, Кикуока-сэнсэй?
— К полуночи подходит, Тендо-кохай, — улыбнулся Кикуока Горо. — Раз ты спрашиваешь меня об этом, значит, с заданием ты справился. Ну что? Взглянул, наконец, в себя?
— Да, — кивнул я, вспомнив свистящий сосуд. — Что со мной происходит, Кикуока-сан?
В ответ монах лишь рассмеялся.
— Правду говорят — врачи не могут лечить сами себя. Похоже, это касается и целителей таких, как ты Тендо-кохай. Пойдём со мной, я покажу тебе кое-что. Думаю, что ты готов это увидеть.
Я молча поднялся на ноги. Голов кружилась, а колени сильно затекли. Теперь я окончательно убедился, что это — не иллюзия. Я провёл в медитативном трансе почти восемнадцать часов.
Кикуока вёл меня к внутреннему двору, где располагался небольшой водоём. В округе никого не было, после окончания первого дня праздника наступила абсолютная тишина.
— Что мы здесь делаем? — спросил я.
— Взгляни на небо, Тендо-кохай. Скажи мне, что ты видишь?
Я поднял голову и начал всматриваться в чистое звёздное небо. Через минуту я заметил вспышку — огонёк быстро помчался по чёрному небосводу и исчез. Затем ещё один и ещё.
— Вижу, — кивнул я.
Это метеорный поток. Такую картину можно наблюдать не только в Японии, но и в любом уголке мира. Но только в августе, когда наша планета проходит через пыль, образованных одной кометой.
Красивая картина, но почему-то мне кажется, что Кикуока Горо хочет придать этой картине скрытый мистический смысл.
— Эти огоньки принято считать душами умерших, — заявил Кикуока. — Но мы оба с вами понимаем, что это притянуто за уши.
— Тогда к чему вы ведёте, Кикуока-сэнсэй? — поинтересовался я.
— Взгляни на небо, используя своё… особое зрение, — предложил монах.
Откуда он знает про мой «анализ»? Он ведь намекает именно на эту особенность моих сил.
Я не стал задавать лишних вопросов и попытался включить «анализ». Сделать это было непросто, ведь обычно он нацеливался исключительно на людей и их организмы.
Однако, когда мне всё же удалось выполнить поручение монаха, я замер. Теперь мне уже было не до метеоров. Через всё ночное небо простиралась сияющая полоска.
— Это ведь жизненная энергия… — осознал я. — Что она делает там — наверху?
— Жизнь и смерть идут рука об руку, Тендо-кохай, — загадочно ответил монах. — После смерти жизненная энергия не уходит бесследно. Она начинает циркулировать по миру и даёт новую жизнь.
Это прямо-таки буддистское обоснование реинкарнации. Удивительно… Может, и я точно так же попал сюда — в этот мир? По этой сияющей тропе?
— Не знаю, видели ли те, кто придумал этот праздник, ту же картину, Тендо-кохай, — произнёс Кикуока. — Но это определённо они. Души ушедших. В каком-то смысле. Согласен со мной?
— Теперь я понимаю, о чём вы говорите, Кикуока-сэснсэй, — кивнул я.
— Завтра это сияние опустится на крышу вот того храма, — монах указал на верхушку самого высокого здания на территории Дзодзёдзи. — Там есть площадка для медитаций. Ещё мой учитель когда-то проводил там много времени во время Обона. Правда, однажды он оттуда не вернулся. В этом и заключается главный риск твоей тренировки, Тендо-кохай.