Я решил защитить Акико, несмотря на то, как она себя проявляла ранее. Да, характер у девушки мало подходил для врачебной деятельности, но я видел в ней большой потенциал. Я бы даже сказал, что она была полной противоположностью Кондо Кагари.
Он был крайне покладистым, коммуникабельным, способным избежать любой ссоры с коллегами и пациентами. Но при этом багаж его знаний был очень скудным, и именно на это мы с ним делали упор во время стажировки в прошлом месяце.
Акихибэ Акико же, наоборот, обладала очень тяжёлым характером. Коллегам с ней уже приходится тяжко. С пациентами она общается неплохо, но оказывает на них мощное давление. Зато знаний у неё… Что ж, я был впервые так впечатлён с тех пор, как устроился в эту клинику. Девушка обладает очень большими способностями, и если я хорошо разовью их, то она может и до самых верхних рангов дойти — в этом у меня нет сомнений.
— Я буду сам оперировать Арукаву Ито, — сказал Кишибэ Банджо. — Но мне понадобятся два ассистента. Операция может оказаться непростой. Оболочка у кисты тонкая, придётся постараться.
— Кацураги Тендо проходит обучение в «Хиджиката-Медикал». Скоро он получит диплом о прохождении ординатуры по специальности «Общая хирургия», — сообщил онкологу Ясуда Кенши. — Думаю, он должен хотя бы раз поработать в грудной полости, чтобы иметь представление, как должно проходить хирургическое вмешательство в органы дыхательной системы.
— О? — удивился Кишибэ Банджо. — Такой, не постесняюсь этого слова, отъявленный терапевт, и в наши ряды? Я впечатлён. С радостью возьму вас с собой, Кацураги-сан. Думаю, вам будет интересно взглянуть на своего пациента изнутри.
А он даже не представляет, как часто я смотрю на своих пациентов «изнутри».
Ясуда Кенши выделил для операции Рэйсэй Масаши, который имел специализацию почти по всем хирургическим направлениям кроме нейрохирургии и сосудистой хирургии. Вскоре, когда Арукава Ито был подготовлен и введён в наркоз, мы с Кишибэ и Рэйсэй приступили к операции.
Пока онколог-торакальный хирург готовил область для операции, я внимательно изучал состояние спящего Арукавы Ито. До разрыва кисты оставалось три часа. Но наше хирургическое вмешательство могло ускорить процесс. Всё-таки эхинококкэктомия — довольно травматичная операция.
Пациенты часто спрашивали меня, что значит словно «эктомия», которое приставляется к их диагнозу. Если объяснять простыми словами, то это означает «изъятие». А если уж совсем проще, то просто — удаление. Точно так же называется операция по удалению воспалённого аппендикса, которую я не так давно проводил самостоятельно. Аппендэктомия.
— Кацураги-сан, знаете, как проводится операция? — решил проверить меня Кишибэ Банджо.
— Разумеется, Кишибэ-сан, — ответил я. — Поскольку доступ вы уже обеспечили и добрались до самой кисты, теперь следует приступить к отсасыванию содержимого кисты.
— Хорошо, сейчас мы это и сделаем, — кивнул торакальный хирург, приступив к проколу кисты. — А позже скажете мне, как поступать дальше.
— Зря вы пытаетесь подловить Кацураги Тендо, Кишибэ-сан, — усмехнулся Рэйсэй, растягивая края операционной раны. — На первый взгляд, он может показаться простым терапевтом, а на деле — настоящий хирург.
— Вы сильно ошибаетесь, Рэйсэй-сан, — рассмеялся я. — Я диагност до мозга костей. Хирургия — лишь одна из специальностей, которые мне захотелось освоить.
Это было правдой лишь отчасти. Диагностом мне пришлось стать только в этом мире. Изначально у меня не было лекарских способностей, да и сейчас они ещё не раскрутились на полную катушку. А «анализ» позволял ставить любые диагнозы даже без инструментального исследования. Скоро моя магия обгонит и лабораторные анализы. Вот тогда я точно смогу гордиться своими достижениями. Поскольку молекулярным анализом даже в моём прошлом мире обладал далеко не каждый целитель.
Настал самый напряжённый для меня момент операции. Кишибэ Банджо вскрыл грудную полость и полость плевры, а я изолировал область вокруг эхинококковуой кисты марлевыми салфетками. Затем торакальный хирург ввёл толстую иглу в полость кисты и…
Моё сердце пропустило несколько ударов. «Превентивный анализ» не справлялся. Будущее было не определено. Риск спонтанного разрыва эхинококковой кисты был высок, как никогда. Из-за давления на её переднюю стенку могла разорваться боковая или задняя. Мы не спасём его, если это случится. Анафилактический шок так силён, что мой нынешний уровень лекарских навыков не сможет его купировать. Точно не сможет.