Давление и тонус сосудов далеки от нормы, тем более для такой молодой девушки, как Огава Хана.
И вся эта жуткая, будто бы смертельная картина носит одно простое название.
Похмельный синдром.
Я бы мог облегчить состояние медсестры, но сил на это у меня толком не было. Как, в общем-то, и желания. Никто не заставлял их с Акико напиваться посреди рабочего дня. Ничего, дам ей таблетки и объясню, как решить ситуацию, как говорится, старым дедовским способом.
— Огава-сан, просыпайтесь, — растолкал её я.
— У-у-у, Кацураги-сан, давайте ещё минут пятнадцать полежим… — промычала она.
— Нет уж, лежать нам с вами некогда, — рассмеялся я. — Поднимайтесь. Пора начинать приём.
Огава с трудом разлепила глаза и посмотрела на меня с осуждением. Затем обратила внимание на заготовленные мной таблетки и заботливо разведённый раствор с высоким содержанием электролитов.
— Если этого не хватит, могу ещё и ноотропы вам уколоть, — предложил я.
— А вам прямо-таки не терпится увидеть меня сзади, — усмехнулась она, проглатывая таблетки.
Видимо, ещё не протрезвела.
— Они в вену колются, Огава-сан, — ответил я. — Уж кому, как не медсестре, это знать.
— Ох, простите, Кацураги-сан, — вздохнула она. — Кажется, мы с Акико-тян начали неделю совсем не так, как стоило бы.
— Если учесть, что сегодня вторник, то — да. Определённо не так, — подытожил я и приготовился принимать людей.
Вторничный приём шёл тяжко. Я разделял страдания Огавы, поскольку сам чувствовал себя паршиво из-за того, что потратил слишком много жизненной энергии сразу. Некоторые пациенты смотрели на нас с подозрением. Видимо, со стороны создавалось впечатление, что мы с медсестрой сегодня провели весёлую ночку.
Но я был доволен тем, что хотя бы иногда в качестве развлечения я позволял себе вести приём, не используя при этом магических способностей.
— Один пациент остался, — тяжко выдохнула Огава Хана к концу приёма. — Готовы, Кацураги-сан? Звать?
— Так, у нас остался Макучики Харуко, — прочёл я последнее имя в списке плановых пациентов. — Зовите!
В мой кабинет вошёл молодой мужчина, и уже по одному его взгляду я понял — у Макучики Харуко вопрос интимного характера. Что-то в последнее время я всё реже лечу классические терапевтические диагнозы и всё чаще сталкиваюсь с вопросами андрологии, урологии или гинекологии.
Однако Макучики не стал просить меня, чтобы я выгнал медсестру из кабинета. Видимо, заметил, что Огаве так плохо, что ей уже совсем не до слухов.
— Рассказывайте, Макучики-сан, что стряслось? — спросил я.
— Кацураги-сан, только не выгоняйте и вы меня, пожалуйста, — вздохнул он.
— Не понял, — нахмурился я. — А с чего я должен вас прогнать?
Интересно он построил фразу. Будто его уже кто-то разок прогнал с приёма.
— Я вчера пришёл на приём к доктору Никиширо Кусэю — к урологу, — сказал он. — Но Никиширо-сан сказал, что вопрос, с которым я к нему обратился — это удел психиатра или сексолога, но никак не его. Я прекрасно понимаю, что лучше бы мне подсказал насчёт моей проблемы андролог, но такого специалиста в нашей клинике нет, поэтому…
— Поэтому вы пришли к терапевту — и всё правильно сделали, — кивнул я. — Расскажите, что вас тревожит. А я применю все свои знания, чтобы помочь вам. Если вопрос выйдет за пределы моей компетенции, я посоветую вам узкого специалиста.
— Да какая-то чушь происходит, Кацураги-сан, — вздохнул Макучики Харуко. — У меня из-за напряжённого графика возникли проблемы с женой. То есть — с сексуальной жизнью. Я думаю, вы понимаете, что я имею в виду.
— Понимаю, — кивнул я. — Продолжайте.
Из-за увеличения стрессовых гормонов происходит подавление тестостерона, который и отвечает за потенцию и огромное количество других функций организма. Ничего необычного в истории этого пациента пока что нет.
— Но пару месяцев назад моя жена сказала, что я… Неожиданно стал прекрасным любовником. Понимаете? — заявил он.
Тут даже Огава Хана проснулась.
— А в чём тогда проблема? — улыбнулся я.
— Стоп, погодите, — попросил он. — Я не совсем ясно выразился. Моя жена в восторге от нашей половой жизни, но я… Я-то её совсем не помню!
— То есть? Вы забываете сам процесс, когда занимались сексом? — удивился я.
— Каждый раз это происходит ночью. И каждый раз я ничего не помню, — произнёс он. — Поначалу меня это даже забавляло. Жена рада, и я доволен. Но несколько недель назад она забеременела, а я как бы… Понимаете, я ведь даже не помню, как так вышло! И не знаю, было ли у нас что-то на самом деле. Я боюсь, что ребёнок может быть не мой.