— Хорошо, Тендо-кун, прости, если перегнул палку, — извинился Казума и низко поклонился мне. — Спасибо огромное за помощь!
— Проходи в отдел кадров, оформляйся, — велел я. — Я бы посоветовал тебе сразу после этого пройти в «айти» отдел и поговорить с будущими коллегами о своих обязанностях. Завтра тебе доверят помочь с установкой телемедицинского моста с Россией. Так что готовься, начало работы у тебя будет интересным.
— Ого! — удивился Кацураги Казума. — Уже бегу!
— Стой, — остановил его я. — В шесть вечера встретимся у выхода из больницы. Какое-то время можешь ещё пожить у меня, пока ищешь съёмную квартиру. Хотя, после трудоустройства, можешь поговорить с руководством на счёт служебной квартиры. Возможно, тебе дадут жильё в том же здании, где живу я. Но это не точно. Скорее всего, служебку дают только медицинскому персоналу.
— Принято, — кивнул Казума. — Спасибо тебе ещё раз, Тендо-кун.
Кацураги Казума помчался в отдел кадров, а я вернулся назад в свой кабинет, однако Акихибэ Акико там не обнаружил. Перед кабинетом сидела очередь из трёх пациентов, а девушка куда-то запропастилась. Я решил не тратить времени попусту и продолжил приём самостоятельно. И лишь когда ко мне зашёл пациент, я обнаружил, что между клавиш моей клавиатуру вставлена записка.
«Вызвали осматривать экстренного пациента в кабинете неотложной помощи».
О, это хорошо! Новый опыт для Акико. Одно дело — принимать плановых пациентов, и совсем другое дело — принимать быстрое решение, когда пациенту угрожает опасность.
В её силах я уверен. А если что-то пойдёт не так — она со мной свяжется. Акихибэ Акико, в отличие от моего прошлого стажёра Кондо Кагари, не пытается скрывать своих ошибок. Кагари же этим в первое время часто грешил.
Очередь рассосалась достаточно быстро. Я принял оставшихся пациентов менее чем за двадцать минут. Но Акихибэ-сан до сих пор не вернулась.
Я решил не дожидаться её звонка и направился на первый этаж сам. Когда вошёл в кабинет Акихибэ Акико суетилась вокруг лежащего на кушетке пациента.
— Акихибэ-сан, что тут происходит? Почему вы так долго? — спросил я.
— К-кацураги-сан, я отправила пациента на компьютерную томографию головного мозга. Думала, что тут инсульт, а инсульта нет! — заикаясь произнесла она.
Девушка паниковала. И я сходу догадался почему. Инсульт был для неё больной темой после того, что случилось с её отцом. Она действовала неадекватно. И раз на снимке не нашли инсульт, значит у пациента другое не менее опасное неотложное состояние, а драгоценное время уже потеряно.
— Отойдите, Акихибэ-сан, — велел я, подбежав к пациенту. — Я сам.
На кушетке лежал мужчина средних лет в старой поношенной одежде и грязных кожаных сапогах. Это точно не один из сотрудников корпорации «Ямамото-Фарм». Должно быть, ему стало плохо, а наша клиника оказалась ближайшей. Судя по внешнему виду — фермер либо другой работник сельского хозяйства. В любом случае, это не городской житель, что уже может натолкнуть на мысли об определенных заболеваниях.
— Как вас зовут? — спросил я, осматривая мужчину. — Говорить можете?
Пациент что-то невнятно проболтал и сразу же замолчал. Он был в сознании, но говорить и двигаться практически не мог. Я тут же обратил внимание, что его зрачки были сильно расширены. Причём правый значительно шире левого. Мышцы ослаблены, практически не сокращаются.
Понятно, почему Акихибэ Акико заподозрила нарушение мозгового кровообращение. Очень похоже, но это не оно.
— Он прибыл один? — спросил я. — Кто-то из родственников или знакомых может рассказать, что случилось?
— Снаружи ждёт жена, — объяснила Акико. — Позвать её?
— Зовите! — воскликнул я. — Очень важно собрать анамнез заболевания, а сам пациент не разговаривает. Соберитесь, Акихибэ-сан. Время больше тратить нельзя.
Я активировал «анализ» и принялся осматривать его тело.
Двигательной активности были лишены почти все мышцы, в том числе и лицевые. Вся мускулатура, которая даже в покое слегка напряжена, сейчас была полностью расслаблена. Дыхательные мышцы едва шевелились, и это состояние, судя по сосудам и наличию сознания, настигло его совсем недавно. В пищеводе и глотке были видны следы рвотных масс. Значит, перед тем, как оказаться здесь, его тошнило. Хотя желудочно-кишечный тракт на данный момент толком не работает. Перистальтика кишечника очень слабая.
Я поднял взгляд и обнаружил, что вся его ротовая полость высохла, язык покрылся множеством трещинок. Слюны почти нет, а воды в организме остаётся очень мало. Когда я ещё раз внимательнее осмотрел глаза, то заметил, что проблема не только со зрачками. Глаза колебались, будто он пытался перевести взгляд в сторону, но никак не мог этого сделать. Веки наплывали ещё сильнее усугубляя функцию зрения.