Наступила гробовая тишина.
— Что, никто? — самодовольно улыбнулся Никиширо.
— Расскажи, Кусэй-кун, — попросил я. — Как минимум мне будет интересно послушать.
Я и вправду хотел ознакомиться с культурной составляющей этого места, но больше мной руководило желание поддержать уролога. Он, конечно, довольно заносчивый и нагловатый тип, но большинство наших коллег постоянно его унижает. Так что Кусэю определённо стоит дать шанс.
— Эти районы — Йоцуя и Ийдабаси — зародились на берегу рва, который защищал императорский дворец, — сказал Никиширо Кусэй. — И если мы пройдём чуть дальше, то окажемся в месте, которое исходит из этих районов — Кагурадзака — квартал красных фонарей. Понимаете, о чём я, да?
Никиширо хитро улыбнулся.
— Кто бы сомневался, что твоя история не затронет тему проституции, — вздохнула Акихибэ.
— Акико-тян, — чуть повысил голос я. — Дай ему закончить. Мне интересно послушать историческую сводку.
— Благодарю, Тендо-кун, — сухо кивнул Кусэй. — Между тем, атмосфера средневекового Токио в этом районе сохранилась и до сих пор. Там можно даже найти кафе с гейшами!
На последний факт Никиширо сделал особый акцент, а после замолчал.
— Это всё? — спросил Кондо Кагари.
— Ну да, а что? Вы ожидали, что я буду рассказывать об этом так же долго, как вы болтали про пользу и вред аттракционов? — усмехнулся он.
— Спасибо за экскурс, Кусэй-кун, — я хлопнул коллегу по плечу. — Пойдёмте уже, наконец, в парк. А то мы сегодня больше болтаем, чем развлекаемся.
Вход в парк стоило всего лишь тысячу иен. На территории кроме множества аттракционов и прочих палаток с развлечениями было ещё несколько фуд-кортов, где можно было перекусить, причём блюдами не только японской кухни.
А дальше началось самое интересное.
— Центрифуга! — заверещал Кондо Кагари. — Хочу на этом прокатиться!
И всей компанией мы, доверившись вкусу Кондо, отправились на бешено крутящийся вокруг своей оси аттракцион.
— Катапульта! — скомандовал Никиширо Кусэй, стоило нам покинуть предыдущий аттракцион.
— Не слишком ли большая нагрузка, ребят? — спросила Акихибэ Акико.
Большая. Даже слишком. Но моя компания чувствует себя превосходно, потому что я контролировал их сердечно-сосудистую систему с помощью лекарских навыков. А поскольку Кагари, Акико и Кусэй катаются со мной, им можно без вреда пройтись почти по всем аттракционам.
Но если в компании нет способного лекаря с развитыми «анализом» такой трюк лучше не повторять.
— Пойдёмте на катапульту, — кивнул я. — Пусть каждый выберет по аттракциону на свой вкус.
— Горки! Знаменитый «Громовой дельфин»! — воскликнула взбудораженная после катапульты Акико. — Говорят, людей на нём наизнанку выворачивает!
— Меня уже выворачивает… — прошептал Кондо Кагари, держась за живот.
Я чувствовал себя, как сопровождающий школьников учитель. Приходилось неотрывно следить за каждым. После того как мы выполнили желание Акико и прокатились на «Громовом дельфине», вся наша команда дружно рухнула на скамейку.
Все охрипли от криков и дышали так, будто пробежали не один километр.
— Кто-то из вас постоянно хватал меня за руку на крутых поворотах, — подметил я.
— Это была я, — улыбнулась Акико.
— Это — я, — одновременно с ней ответил Кагари, из-за чего Кусэй и Акико одарили коллегу удивлёнными взглядами.
— Тендо-кун, все уже выбрали по аттракциону, а ты отстаёшь, — подметила Акихибэ Акико.
Я хотел было сказать, что в мои планы входило завершить марафон самым экстремальным аттракционом, который уже давно заприметил в другом конце парка, но мои глаза упали на фуд-корт и…
— Русская кухня! — воскликнул я.
— Что? — удивилась Акико. — Я не видел его в списке. Этот аттракцион относится к экстремальным?
— Смотря сколько съесть, — ответил я, заворожённо глядя на мелькающую над ларьком таблицу с меню:
«Щи»,
«Блины»,
«Пельмени».
— Ух, сейчас бы пельменей с уксусом… — прошептал я.
— Эй, ребят, Тендо-кун какое-то заклинание читает, — рассмеялась Акико.
— Не обращайте внимание. Я просто читал меню в ресторане, в который мы с вами сейчас пойдём, — сказал я, осознав, что предыдущая фраза была сказана мной на русском.
— Русская кухня? — удивился Кондо Кагари. — Странный выбор. Никогда не пробовал. А что там?
— Сейчас узнаешь, — улыбнулся я. — Подберём на любой вкус.
Уже начало темнеть, когда мы закончили трапезу. Мой мозг переживал сразу несколько противоречивых механизмов. С одной стороны, я удовлетворил свою ностальгию, но с другой дал телу японца попробовать что-то, чего ранее он никогда не пробовал.