— Кстати, я об этом слышала, — кивнула Каори. — А почему так происходит?
— Обыкновенная физика, — пожал плечами я. — Всё дело в плотности. Она немного отличается у пресной и морской воды из-за наличия в последней большого количества соли. Поэтому в связи с разницей в плотности морская вода тело человека поднимает на поверхность. Не переживай, не утонешь, если всё будешь делать, как я скажу.
— Ладно, убедил, — кивнула она. — С чего начать?
— Помогите-е-е-е-е! — закричал один из туристов на пирсе. — Пожалуйста, моему другу плохо!
Я резко повернул голову и увидел, что на берег вытащили мужчину, который ранее нырял с аквалангом. Как только он оказался на песке, его тут же стошнило, а сразу после этого он потерял сознание.
— Каори-тян, не заходи на глубину, — произнёс я и рванул к берегу. — Я разберусь!
Глава 20
Я в несколько рывков добрался до берега. Туристы уже вовсю старались откачать своего пострадавшего друга. Один пытался делать ему массаж сердца, второй просто хлестал мужчину по щекам. В общем, вместе адекватной первой помощи аквалангиста мучили всем, что только знали.
— В сторону! — велел я. — Я — врач. Могу помочь.
Английский они понимали, причём тут же двое помощников аквалангиста хорошо затараторили на этом языке, и я понял по акценту, что передо мной американцы.
— Питера долго не было! — крикнул один.
— Мы пытались поторопить его, но он нас не слушался! — произнесла девушка.
— Нужно вести его в больницу! Срочно! — продолжил повторять мужчина.
— Тихо! Оба замолчали! — остановил их я. — Разойдитесь, мне нужно пространство.
— Тендо-кун, нужна помощь? — крикнула мне Тачибана Каори, выбравшаяся из воды.
— Пока нет, не беспокойся, — ответил я.
— Откуда нам знать, что вы — врач⁈ — крикнула женщина. — Это мой отец! Он всегда мечтал поплавать с аквалангом. Я ни за что не смирюсь, если он умрёт сразу после того, как…
— Он умрёт, если вы не успокоитесь и не дадите мне оказать ему помощь, — со сталью в голосе произнёс я.
Если бы у отдыхающих была обычная истерика, я бы не стал им грубить, но дело было в другом. Они были пьяны, причём все трое — и аквалангист тоже.
— А теперь отвечайте на мои вопросы — ясно и чётко, — велел я. — Он раньше никогда не нырял на глубину?
— Синди, не слушай этого япошку, просто потащим его в больницу, — убеждал девушку второй американец.
— До больницы ты его не дотащишь, — ответил я. — У него нервная система отключается. Замолчи и дай мне возможность собрать анамнез!
А иначе они бы долго спорили, так и пациент до помощи не доживёт.
Даже на Гоа меня настигла медицина. Видимо, я всё-таки никуда от неё деться не смогу.
— Как я и сказала, — сосредоточилась Синди, — папа нырнул впервые. Мы его на тросе держали, но он уплыл на самое дно. Хотел нам какие-то ракушки дурацкие достать!
Насчёт диагноза у меня сомнений уже не было. Я лишь пытался понять, сколько отягчающих факторов умудрился собрать мужчина, прежде чем заработать на свою голову тяжёлое патологическое состояние.
— Да он воды наглотался! Видимо, акваланг продали бракованный! Я тебе сказал — быстро отошёл от моего тестя! — прокричал американец и схватил меня за плечо. Он никак не мог поверить, что я — врач. — Его качать надо! А ну, быстро свалил, я его сам спасу…
Я резко развернулся и мощным движением руки прожал солнечное сплетение мужчины, который пытался оттащить меня от больного. Опыта у меня хватало — достаточно было слегка нажать на нервные пучки, чтобы недоброжелатель испытал приличную вспышку боли. Вреда ему это не нанесёт, поскольку я пользуюсь «анализом» и знаю, как провести этот болевой удар абсолютно безопасно.
Мужчина тут же, громко вскрикнув, упал на спину и отполз от меня на несколько метров.
— Синди, да? — просил девушку я.
Она испуганно закивала головой.
— Как зовут твоего мужа?
— Нортон, — трясясь от страха, произнесла она.
— Пожалуйста, проследи за Нортоном. Скоро ему станет лучше. А я пока позабочусь о том, чтобы твой отец не отправился в мир иной. Можешь мне довериться.
— Х-хорошо, — кивнула она. — С-спасибо в-вам!
Особого выбора у неё не было. Проклятье… ненавижу, когда помощь приходится навязывать.
Додумались, чёрт бы их подрал! Самоубийцы! Мало того что эта парочка приняла приличную дозу спиртного, так ещё и сам аквалангист явно нетрезвый. Если раньше мне приходилось определять состояние алкогольного опьянения по косвенным признакам, то теперь я по реакции клеток мог узнать — пил человек или нет.
— Он убил меня! Убил! — кричал за моей спиной Нортон.
— Тендо-кун, ты что наделал? — прошептала Тачибана Каори, присев рядом со мной.
— Ничего особенного, скоро придёт в себя. Больше притворяется, — ответил я. — Если бы я этого не сделал, то он тем самым помешал мне помочь больному.
Я активировал «клеточный анализ» и сразу же устремил свой взгляд на клетки крови. Происходящее было весьма предсказуемым. Создавалось впечатление, что кровь в его сосудах кипит. По ней перемещается множество пузырьков газа, которые можно увидеть даже с помощью обычного «анализа». Клетки по всему телу повреждаются из-за таких изменений кровотока.
— Как думаешь, Тендо-кун, это… — начала Каори.
— Ага. Кессонная болезнь, — кивнул я. — Причём форма, судя по всему, тяжёлая. Сразу несколько факторов сложились воедино. Не повезло ему.
— Умрёт? — нахмурилась Каори.
— Нет, этого не допущу, — помотал головой я.
— Погоди, Тендо-кун, но ведь они в каком-то смысле правы, — заявила моя коллега. — Без госпитализации его состояние мы никак не стабилизируем!
— Скажем так, у меня есть свои методы, — уклончиво ответил я. — Помочь ему я точно смогу. Просто проследи, чтобы эта парочка ничего не наворотила, ладно?
— Угу! — согласилась Каори и принялась о чём-то общаться с американцами на ломанном английском. Опьянённой паре было настолько трудно понять речь Тачибаны, что попытка распознать смысл её слов, заняла не одну минуту.
А значит, она выиграла мне время. Умница, Каори. Теперь я точно успею спасти пострадавшего.
Но тем временем его состояние всё ухудшалось и ухудшалось. Кессонная болезнь — это очень интересное, но опасное явление. Делом в том, что атмосферное давление под водой, на суше и в горах сильно отличается. Как-то на горе Фудзи я уже помог двум людям с признаками горной болезни. Проблема этого состояния заключалась в том, что сосуды и кровь не могли приспособиться к слишком быстрому подъёму на большую высоту.
Кессонная болезнь представляет из себя нечто подобное. Человек с глубины поднимается на сушу. То есть, фактически, резко набирает высоту, если не умеет правильно всплывать. Только есть несколько нюансов. В одном случае человек поднимается в область низкого атмосферного давления — на горы.
А во втором — сначала опускается в область высокого давления — под воду, а потом резко всплывает назад. И оба случая дают совершенно разную клиническую картину.
В случае с кессонной болезнью весь патогенез болезни связан с изменением состояния газов крови. Дело в том, что в нашей крови очень много азота. И при погружении, когда давление возрастает, азот переходит в жидкое состояние — растворяется в плазме крови.
И это происходит у всех аквалангистов. Проблемы начинаются, когда человек слишком резко поднимается на поверхность. Если всплывать медленно, азот будет переходить в прежнее состояние постепенно. Однако, если же пловец не соблюдает правила техники безопасности, и выбирается на поверхность практически моментально, случается настоящий взрыв.
Кровь превращается в кипяток. Не в плане температуры, а в плане выделяемого в ней газа. Азот превращается в пузырьки, причём моментально и в большом количестве.
И эти пузырьки блокируют собой множество маленьких сосудов, задача которых — питать органы. Именно это я и наблюдал у аквалангиста. Большинство его капилляров были забиты, и вскоре произойдёт закупорка мелких артерий. Затем к воздушным пузырям присоединятся тромбоциты, начнётся тромбоз, а после этого, несложно догадаться, всё кровообращение полетит к чёртовой матери.