В какой-то момент он забылся беспокойным сном на полу возле дивана.
Хуже некуда
Тригейт, столица Судении
Тристан проснулся в объятиях любимой. Он погладил ее лицо, поцеловал в губы и сладостно потянулся. И тут же на него, словно боевой топор, обрушились тяжелые мысли.
Надо признать: король подвел свою страну. И было неважно, что Тристан сделал все возможное. Главное, что враги вот-вот захватят остров и обратят его жителей в своих рабов.
Еще пару дней назад подданные встречали его как героя и их будущего избавителя. Но оказалось, что Тристан не привез обещанного оружия Древних, и настроение горожан сразу изменилось. Они смотрели на короля с разочарованием и даже враждебностью. Но самое страшное, что людьми завладевала обреченность. И это ощущалось даже в Тригейте, с его мощным гарнизоном и высокими стенами.
Лишь одинокий блогер на площади вещал нескольким бродягам о том, что врагов специально заманили к стенам Тригейта, чтобы теперь уж точно прихлопнуть их, как тараканов.
Тристан осторожно, чтобы не разбудить Оливию, выскользнул из кровати и начал одеваться. В дверь аккуратно постучали.
– Ваше Величество, линойцы здесь, – послышался приглушенный голос.
Через четверть часа Тристан стоял на стене и со смятением смотрел, как из-за леса прибывают все новые и новые отряды пиратов. Было понятно, что через несколько дней город будет блокирован и начнется осада, которая закончится закономерным и весьма печальным финалом. Солдаты на стенах молились, а некоторые роняли слезы.
– Ваше Величество, это конец? – к Тристану подошел старый сержант.
– Еще нет. У нас есть шансы выстоять, – не очень твердо ответил король.
В сопровождении телохранителей Тристан спустился со стены. Внизу он встретил седовласого Амара – настоятеля храма Летающего Бога. Они поздоровались и обнялись.
– Мой мальчик, не желаешь проводить меня до храма? Думаю, что тебе не помешает посетить священное место.
– Почему бы и нет, – безразлично ответил Тристан. Они двинулись по центральной улице в сторону храма.
– Вижу, что ты опечален. Понимаю твои тревоги. Я тоже поднимался на стену посмотреть на врагов – их много. А еще они несут другого бога.
– Их бог – жестокий и злой.
– Не думаю. Бог – это просто символ. В головах и руках добрых людей он становится благородным спасителем. А жестокие глупцы принесут свирепое и злонравное божество.
– Наверное.
– Тристан, скажи... Наши дела действительно настолько плохи?
– Есть маленький шанс, но я в него не особо верю.
– Расскажи мне.
– Я нашел базу Древних, в которой спрятаны огромные запасы еды. Я хотел предложить этот провиант линойцам в обмен на то, что они уберутся с нашего острова. Но пока я летал, это предложение, кажется, стало для них не особенно интересным.
– Думаю, да. А есть еще какие-нибудь идеи?
– У меня есть вот такое оружие Древних, – Тристан показал пистолет. – Во время переговоров я могу убить императора Томаса и даже этого выскочку короля Оливера. Это временно обезглавит их войска. Только это бесполезно. Как нейтрализовать больше сорока тысяч врагов, я не знаю. У нас три королевства могут выставить около двадцати тысяч воинов. Более того, наши армии разделены и заблокированы.
– Что ж, у тебя есть половина плана. Ты можешь обезглавить войско линойцев. Теперь надо подумать, как победить их солдат. Скажи, а может быть, кто-то имеет, как говорили Древние, успешный кейс по борьбе с пиратами? Кто-то их уже побеждал в бою? – Амар остановился и вопрошающе посмотрел на Тристана.
– Я не знаю, я ведь только недавно вернулся… Погодите, мне сказали, что принц Истреллы Гарри со своим отрядом взял какую-то крепость на границе Судении и Вестенда и до сих пор ее удерживает. Но я не знаю подробностей.
– Так узнай. Вероятно, он нашел какой-то ключик, раз смог провернуть такое непростое дело.
Через полчаса Тристан верхом на недовольном Антонии, которого пришлось оторвать от третьего завтрака, поднялся в воздух. А снизу к Тригейту продолжали подходить отряды линойцев.
Замок Ирисгейт
Гарри в сопровождении Анастаса поднимался на стену. Несколько минут назад ему сообщили о том, что к воротам вышел довольно крупный отряд линойцев численностью в пару тысяч человек. Они требовали впустить их в замок на ночевку.