— Николай Иванович, — к Князеву подскочил молодой человек, одетый, как и все тут присутствующие мужчины в строгий черный костюм, — к Вам звонят, — с этими словами он подал Князеву мобильник.
— Да, я слушаю.
— Здравствуй Николай Иванович, прими мои самые глубокие соболезнования.
— Спасибо Константин Андреевич, — Князев удовлетворенно, криво усмехаясь, прижимал трубку к уху.
— Не волнуйся, я распорядился — по маршруту движения будут выставлены посты, так что хороните спокойно.
— Еще раз спасибо, Константин Андреевич.
— До свидания.
— До свидания, Константин Андреевич.
«Сам то, конечно, прийти не мог — все–таки чин — начальник милиции. Вот если бы мэр того… тогда бы… А мы не того полета птицы, классом ниже. Ну да ничего, главное позвонил. Значит признал меня приемником Гришки, благословил».
Одной из последних приехала Инна. Всю дорогу, пока она ехала на такси от своего дома к кинотеатру девушка терзала себя мыслью: «Ну зачем я туда еду? Ведь он мне был противен еще при жизни. Видеть его мордоворота–братика, избегать взгляда его вдовы. Господи, ну зачем это мне все нужно»? И тут неожиданно подумалось: «А как же ты Инночка хотела? Наслаждаться жизнью на грязные деньги, ублажать своим телом эту скотину. А теперь я, видите ли, хочу праведной стать, честной. Нет, милая, ты должна быть там, испить чашу позора сполна, что бы навсегда отбить у себя желания попадать в компанию к таким людям». Девушка невесело про себя улыбнулась и посмотрела в окно машины — скоро будет и кинотеатр. И, уже выходя из такси и направляясь к зашторенному черными траурными шторами фойе, Инне в голову пришла мысль: «А ведь это я виновата в Гришкиной смерти. Я же попросила Бога помочь. Вот он мне и помог».
— Здравствуй Инна, — брат Гришки из подо лба посмотрел на девушку.
«Это я его убила и ни чуть не сожалею об этом».
— Здравствуй Коля, прими мои самые глубокие соболезнования.
«Ничего не скажешь красивая баба, умел Гришка себе баб подбирать».
— Спасибо, Инна, проходи, пожалуйста. К его вдове можешь не подходить.
Девушка молча кивнула и пошла по направлению к гробу.
«Ну наконец то», — Князев увидел как к кинотеатру подъехала посланная за священником машина.
— Здравствуйте, святой отец, — Николай поспешил навстречу входящему священнику и почтительно склонил перед ним голову.
— Здравствуйте, — сухо ответил тот, — Там, в машине лежит моя сумка с некоторыми необходимыми предметами, пусть ее принесут, и покажите какое–нибудь уединенное место, где я смогу подготовиться к отпеванию. Я буду готов через десять минут.
«Показывай, показывай свое недовольство, поп. Все равно — как я захотел, так и вышло. Захотел, и вот ты сейчас будешь отпевать моего брата, захотел, и похороны пройдут по высшему разряду. У меня все схвачено — власть, милиция и даже церковь. Все схвачено, все под контролем», — Князев чуть печально улыбнулся священнику и тихо сказал:
— Конечно святой отец. Я сейчас мигом все устрою, — он махнул рукой, подзывая одного из коротко стриженых мальчиков, — Толя, отведи святого отца куда–нибудь в уединенное место, что бы он мог там подготовится к отпеванию. И принеси потом туда его сумку, она сейчас лежит в машине.
— Как все–таки бывают чванливы, высокомерны и самонадеянны люди, — чуть потемнел Свет.
— Такова их сущность, без этого люди не люди, — Тьма стала еще гуще.
— Но, иногда, их надо ставить на место, — чуть–чуть вспыхнул Свет.