— Ну, ну, побрыкайся, кошечка. Это меня еще больше возбуждает, — с этими словами Князев чуть приподнялся, схватился руками за халат на груди девушки и с силой рванул руками в разные стороны.
Отлетели пуговицы и слюнявые мужские губы обхватили розовый женский сосок. Девушка уперлась своими руками в плечи мужчины, отталкивая его от себя. Ее голова запрокинулась, и она увидела, висевшую на стене цветную фотографию распятого Христа, бессильно обвисшего на кресте и уронившего голову себе на грудь. «Господи, ну неужели ты освободил меня от одного животного, чтобы бросить под другого», — девушка, закусив губу, смотрела на фотографию. Между тем мужские руки полностью распахнули халат, затрещала резинка трусов. Мужское колено властно всунулось между женских ног, раздвигая их. «Но я же не хочу» — девушка с мольбой смотрела на кодаковское цветное изображение Спасителя. На мужские ляжки сползли брюки, на них сверху наехали трусы.
— Да не трепыхайся ты, птичка — хуже будет, — мужчина, животом придавив девушку начал усиленно ерзать своим низом, заходя на цель.
До торжества самца оставалось несколько мгновений. «Да спаси же меня, Господи! Ведь после этого ублюдка да же ты больше не сможешь поднять меня из грязи», — взгляд девушки упал на включенный компьютер, бесстрастно рисовавший на своем экране, в режиме ожидания, крутящийся цветной шарик. Неожиданно шарик замер в центре экрана, сузился до яркой белой точки…
«Счас, счас ты станешь покорной, — мужчина ни как не мог найти нужное положение, — да, в конце концов, в первый раз что ли. Черт, не получается что–то, будто я мальчик». Колькино сердце неожиданно как–то неуверенно екнуло и будто провалилось в какую–то пустоту.
…Белая точка вспыхнула, разливая на весь экран яркий, желтый солнечный свет. Перед глазами Князева будто что–то разорвалось, яркий желтый свет затопил его мозг, вытесняя оттуда и вид обнаженной девушки с запрокинутой головой, и острое, приятное чувство тяжести внизу живота и запах самки, бьющейся под ним. Мужчина дернулся и полетел вниз в это солнечное сияние.
Инна неожиданно почувствовала, как будто судорога пробежала по наваленному на нее сверху телу, и мужская голова шмякнулась ей на грудь. Девушка оттолкнуло ненавистное тело прочь, пытаясь встать. Оно тяжело поползло вниз, начало заваливаться и через мгновение распростерлось на полу. Инна вскочила с дивана, еще не до конца осознав случившееся. «Неужели умер», — девушка склонилась над лежащим мужчиной. Лицо его налилось кровью, толстая, бычья шея побагровела. Но… но изо рта вырывалось хриплое дыхание. «Гипертонический криз, — мелькнуло у нее в голове и тут же сожалеюще, — жив, жив, сволочь, — девушка отпрянула от тела. «А может того, придавить Колечкино личико и все, помер бедолашный. И никакая экспертиза не установит, что на самом деле случилось. Умер бедолашный от давления. Мир праху ему». Девушка обернулась к компьютеру — тот все так же бесстрастно катал по черному полю цветной шарик, равнодушный ко всему происходящему. Через несколько мгновений компьютерные часы отсчитали необходимое время и экран вообще потух, стал невидяще черным — компьютер вошел в еще более глубокий электронный анабиоз. Девушка перевела взгляд на фотографию распятого Христа. Бог опустил голову на грудь, будто даже на фотографии не желая смотреть на неблаговидные человеческие деяния. «Нет, из–за этой мрази самой такой становиться? Не желаю», — девушка вновь обернулась к компьютеру, будто желая получить подтверждение своим словам, на нее бесстрастно взирал черно–непроницаемый экран. Инна пошла в коридор к стоящему там телефону. На полпути она неожиданно остановилась и вернулась назад. Подошла к распростертому телу, еще раз взглянула на багровую, в толстых складках шею, на приоткрытый провал рта и медленно, не отрывая взгляда от распростертого тела, перешагнула через него. Через несколько секунд девушка была в коридоре и держала в руках телефонную трубку.
— Алло, «Скорая»? Запишите адрес, — девушка продиктовала адрес. — …Да, неожиданно потерял сознание, и покраснели лицо и шея, наверное, подскочило давление. Фамилия? Князев Николай Иванович… Примерно тридцать лет… Хорошо, жду, — девушка положила трубку и вернулась в комнату.
«Лучше б тебя не стало, как и твоего брата. Но мараться из–за тебя я не стану. Выживешь — тебе повезло, умрешь — мне». «Скорая» приехала на удивление быстро — через полчаса. Врач — молодой мужчина лет двадцати восьми — тридцати равнодушно посмотрел на лежащего, пощупал пульс, затем став перед ним на коленки и закатав рукав рубашки обернул его руку манжетой и начал мереть давление. Измерив его, он обернулся к девушке: