– Как им пользоваться?
– Умение и сноровка придут во время процесса.
– А лом зачем?
– Это не лом.
– А что?
– Не знаю, но пригодится.
Вручив мне инвентарь, Тая нагрузилась дровами, и мы вернулись в свою обитель скорби. На часах было всего-навсего половина девятого вечера, но мы чувствовали себя так, будто вдвоем вспахали колхозное поле и не спали семеро суток.
– Это мы воздухом надышались, – от непрекращающейся зевоты Тайкин рот не закрывался, – да еще по дому наработались.
– Неужели мы прямо сейчас, в такую рань завалимся спать?
– А почему бы и нет? Окна завтра распечатаем, все равно уже на улице темно.
– Ты тогда ложись, а я хоть для видимости набросаю пару страниц нашей совместной «книги».
– И охота тебе возиться? – изумилась подруга, с наслаждением избавляясь от одежды и переодеваясь во фланелевую пижаму.
– Ты ж сама говорила, надо, чтобы все было правдоподобно, вдруг сектанту интересно будет взглянуть на наши дурацкие рассуждения.
– Ну-ну, рассуждай.
Она стерла косметику, умылась остатками чистой колодезной воды и рухнула на кровать в соседней комнате. Я вставила в машинку чистый лист бумаги и глубоко задумалась. Минут через десять отстучала одним пальцем: «Если ли Бог?», и отправилась спать с чистой совестью.
Проснулись мы аж к полудню от множества сильных ощущений, как-то: холод, голод, мучительное желание немедленно посетить туалет. Приплясывая на месте, Тайка спешно одевалась. Какая на дворе погода было неизвестно, сквозь доски на окнах мало что просачивалось, поэтому казалось, что там, снаружи, такая же холодрыга, как и в доме, поэтому мы нацепили на себя все, что под руку попалось.
К сортиру неслись наперегонки, и, подумать только – редкий случай! – мне удалось опередить Тайку.
– Какое свинство! – расстраивалась она под дверью. – Какое подлое свинство!
Да, денек начался неплохо.
Затем пришлось снова повторить вояж за водой. У колодца курил уже знакомый нам грязный дедушка.
– День добрый, – Тая поставила ведро на землю и принялась деловито крутить ручку.
– Добрый, добрый. Вы что ль к Мордухиным заселились?
– Ага, – я на всякий случай отошла подальше, потому что дедушка то и дело смачно сплевывал.
– Откуда ж такие будете?
– Из Москвы, – Тая вытянула колодезное ведро и стала переливать воду к себе, – слышали про такой город?
Дедушка юмора не понял.
– И чего вы сюда в зиму что ль приехали?
Ой, ну прямо все надо мухомору знать.
– В осень мы сюда приехали, – Тая бросила казенное ведро в колодец, глядя, как быстро разматывается цепь. – Мы писательницы, хотим в тишине написать книгу.
– Писа-а-а-ательницы? – протянул дедушка, поочередно оглядывая нас белесыми глазами. – Всамделишные?
– Самые, что ни на есть, – перелив воду во второе ведро, подруга добавила на закуску: – Про Бога пишем.
И пока дедок не завалил нас вопросами, поспешили удалиться.
– Наверняка, это какой-нибудь местный сплетник деревенский, – сказала Тая, когда мы отошли на приличное расстояние.
– Глаза у него какие-то нехорошие, аж не по себе, может он сектант?
– Такой грязный?
– А что, они все обязательно чистыми должны быть? Он вполне может работать при общине.
– Такие дедуси, наверное, вообще никогда нигде не работают, их черти кормят.
– Тай, ты меня пугаешь!
На улице было солнечно и совсем по-летнему тепло, поэтому умывались во дворе, решив не возиться со всякими тазиками.
– Как же кофею или чаю охота, – сетовала подруга. – И вообще, наш запас провианта основательно истощился, пора бы его пополнить.
– Идем искать сельпо.
Съев по куску колбасы, взяли деньги, все целлофановые пакеты, которые имелись в наличии и выдвинулись в поход.
Денек стоял – загляденье. Солнечные лучи заливали окрестности ровным мягким светом, красно-желтые деревья замерли неподвижно, воздух пах грибами и влажной землей… мы даже впали в романтику от такой красоты.
– Как же все-таки хорошо на природе, – вдохнула Тая полной грудью ароматный воздух. – А мы в своем вонючем городе совсем загнили.
– Погоди, погоди, тут мы еще не так загнием, когда дело дойдет до банно-прачечных мероприятий.
И Тая сразу же согласилась, что в городе не так уж и вонюче.
– Нет, ну все же, не мешало бы выезжать хотя бы на пару дней подышать кислородом.
И я признала, что не мешало бы.
Мы шли по хорошо утоптанной дорожке, петляя меж домов в поисках дачников, могущих подсказать местонахождение магазина. У одного дома, за беленьким штакетником заборчика, усердно сгребала граблями скошенную траву симпатичная тетенька в спортивном костюме.
– Здравствуйте, – заулыбалась Тая, – не подскажите ли, где тут продуктовый магазин в ваших краях?
– Здравствуйте, – воссияла ответной улыбкой тетя, рассматривая наши персоны, – сейчас расскажу. Идите к железнодорожной станции, как увидите ее, сверните налево и ступайте вдоль полотна, там увидите проселочную дорогу, сразу увидите, она там одна, идите по этой дороге и по правой стороне будет магазин.
– А поближе ничего нет? – слегка померкла Таина улыбка.
– Нет, девочки, ничего. А это не вы, случайно, писательницы, приехавшие на дачу к Мордухиным?
Мы подтвердили эту информацию.
– Приходите чаевничать.
Мы заверили, что обязательно придем и на этом распрощались.
– Как все-таки нелегко жить в маленьком местечке, – Тайка сорвала сухую длинную былину и принялась ее мочалить, – слухи расходятся в мгновение ока, всем до всего есть дело, живешь, как в аквариуме, ничего не спрячешь.
– Это да, – помахивая пакетом, я жизнерадостно обозревала симпатичные окрестности. – Помнишь, какой ужас творился в деревнях и селах в старину? Да и сейчас, наверняка, ситуация не лучше. Не дай бог забеременеешь от какого-нибудь гармониста, не будучи замужем, так лучше сразу в реку или повесится на собственной косе – жизни не дадут, а в городе что? Хоть десять негритят себе нарожай, никому до этого дела нет.
Мы свернули на дорогу, ведущую к станции.
– Но с другой стороны, – Тая выкинула остатки былины и вытерла руки о джинсы, – если приехать с такой вот разведывательной миссией, как мы, такое вот «сарафанное радио» как нельзя кстати.
Четко следуя инструкции тетеньки с граблями, мы без труда вырулили к магазину, правда, дорога заняла минут двадцать, если не больше. Магазинчик здорово напоминал большущий деревянный ящик, только надписей «не кантовать!» не хватало. Внутри было пусто, за прилавком маялась от скуки молоденькая девушка. При виде нас она заметно оживилась.
– Итак, что тут у нас есть, – Тая воззрилась на витрину.
Ассортимент, особенно табачных изделий, крайне удручал, ни тебе «Парламента», ни «Вога», одна копеечная дрянь. Увидав мой взор унылый, подруга сказала:
– Возьмем что-нибудь с ментолом, с ментолом все проскочит.
С ментолом было только «LD». Чтобы пореже таскаться в такую даль, мы стали закупаться оптом, особенно налегали на продукты быстрого приготовления, которые залил кипятком и наслаждайся.
– Можно взять пельмени и сварить в черненькой кастрюльке, – предложила проголодавшаяся Тая.
– А хранить их в чем? У нас же холодильника нет.
– Зачем хранить? Сразу сварить и слопать. И пачку вермишели.
Взяли и то и другое. Помимо продуктов и напитков в магазинчике имелись и сопутствующие товары: пластиковые стаканчики, спички, зажигалки и отчего-то перочинный ножик. Его хозяйственная Тая попросила посмотреть. Нож оказался крайне полезным, многофункциональным предметом с пилочкой, ножницами и, что самое главное – со штопором. Отвалив за это чудо науки и техники 160 рэ, накупили еще сопутствующих товаров и переместились к витрине с напитками. Коньяк и прочее брать побоялись, набрали шампанского – его труднее всего подделать в кустарных условиях и пару бутылок вина, которые тщательно изучили, рассматривая содержимое на свет. Сгибаясь под тяжестью десяти пакетов, мы отправились в обратный путь.