Шутя и смеясь, собеседницы вместе с другими нарядными женщинами прошли в просторный салон из стекла и алюминия. Они забрались на высокие табуреты у стойки и потребовали горячительных напитков, склонность к которым среди дам считалась модной.
- Я хочу с вами дружить, - сказала молодая леди Амелии. - Мужчины - это загадка. Я мечтаю, чтобы вы поделились со мной всем, что вы о них знаете.
- А вы совсем ничего о них не знаете? - осторожно осведомилась Амелия, чувствуя, что у нее чуть кружится голова после крепкого коктейля.
- Ну... кое-что, - пожала девушка плечами. - Вот, например, о чем они совещаются...
- Очень любопытно, - насторожилась Амелия, думая о муже и той выгоде, которую он извлечет для газет, присутствуя на совещании магнатов.
- Боже мой! Чудовищная, травоядная скука. Они говорят, скажем, об Африке, о сырье, которое уходит из-под ног, о том, можно ли сохранить капитализм в одной стране... Станет чуть веселее, если кто-нибудь расхрабрится и заговорит о взрыве ядерной бомбы, которым следовало бы приостановить распространение коммунизма... особенно в Африке. Будут сетовать на европейское предательство. Съели американские миллиарды и отвернулись... Вспомнят о вредной бесполезности выстроенных когда-то наших баз... И закончат все-таки снова взрывом бомбы, которую надо бросить в решительную минуту в нужном месте. В международном воздухе снова холод, миледи. На разрядку мода проходит.
Амелия невольно скосила глаза на огромный, похожий на магазинную витрину иллюминатор. Из-за горизонта торчали столбики небоскребов. Молодая леди перехватила ее взгляд и рассмеялась.
- О'кэй! Но в том-то и дело, что бомбу надо так бросить, чтобы не получить ответную. Тут нужна особая ловкость, тактика ринга, опыт рэкетиров, елейность проповедника и отвага самоубийцы.
Амелия всплеснула руками. Ее собеседница, выбросив соломинку, залпом осушила бокал бьющей в голову жидкости.
- От этого я только трезвее говорю, - указала она глазами на бокал. Словом, им требуется человек с верной рукой, газетной совестью и бульдожьей хваткой. Вы знаете, я думаю, что под саблей Моргана сидит сейчас сам Ричард Львиное Сердце. Он хоть и не показывался на палубе, но я его, как живого, представляю там... Такой благообразный, холеный и рыхлый.
- Если бы не ваше богатство, - осторожно заметила Амелия, - вы бы сделали карьеру в газете моего мужа.
- Иногда мне хочется, чтобы я не была богата, - задумчиво произнесла девушка. - И порой противно пить эту влажную мразь из-за того только, что это модно... Зовите меня просто Лиз. А о мужчинах я почти все знаю... Я только хотела подружиться с вами и говорю лишнее. Мне кажется, вы не такая, как все... Вы были несчастны?
- Да... очень, - неожиданно для себя призналась Амелия.
- А если бы вы могли начать жизнь снова, вы поступили бы по-иному?
- Не знаю, - совсем смутилась Амелия.
- И я не знаю... Только мне всегда хочется поступать не так, как я поступаю. Зачем мне выходить замуж за Рипплайна? Зачем?
Только сейчас Амелия догадалась, что эта молодая леди - невеста Ральфа, наследница всесильных богатств самих Морганов.
- Мне кажется, что мы с вами переговорили о многом, об очень многом, задумчиво сказала Лиз, - или я просто думала здесь при вас... Может быть, я буду такой же, как все, и стану обманывать Ральфа... или попрошусь сбросить ядерную бомбу в Африке... или взорву ее вместе с собой и еще с кем-нибудь поважнее... Я не знаю...
Амелия поняла, что времена переменились: сейчас эксцентричность, пожалуй, иная, чем в ее юные дни... А может быть, это и не эксцентричность, а что-нибудь глубже, серьезнее... Она уже боялась своей новой знакомой.
Лиз стало скучно или на нее подействовал выпитый коктейль, она пригорюнилась.
- О чем вы думаете? - спросила из вежливости Амелия.
- О чем? - усмехнулась мисс Морган. - О том, какого негодяя они выберут, чтобы делать все его руками?
- Что делать?
- Ах, вы ведь знаете, вас же похищали гангстеры... Только тут надо целую Африку... Приемы одни и те же... Масштабы другие. Вместо угрожающих писем с орфографическими ошибками - дипломатические ноты с историческими ошибками; вместо стрельбы в воздух - напоминания о взрыве; вместо разрывных пуль "священное оружие справедливости", оружие меньшинства, которым якобы можно сдержать любое большинство, - ядерная сверхбомба. Боже! Когда же пройдет наконец на нее мода и будут носить косы, туники и ездить в колесницах?..
На палубе появились мужчины. Оживившиеся дамы поспешили выйти к ним.
Мисс Лиз Морган осталась за стойкой.
Амелия нашла мистера Джорджа Никсона. Он стоял у перил и суженными глазами смотрел на восток. Лицо его было бледно, губы плотно сжаты.
- Опять морская болезнь? Это ужасно! - посочувствовала Амелия.
- Нет, дорогая! Все как рукой сняло, - бодро ответил мистер Никсон.
- Вы сделали хороший бизнес?
- Пожалуй!
- Напишете что-нибудь интересное для газет?
- Ни строчки, дорогая. Ни строчки!
- Что же произошло?
- Снова холод, дорогая. Начинается решительный раунд.
- Вам придется драться?
- Еще как! В холодную пору надо помочь Ричарду Львиное Сердце. Придется стать... - он огляделся по сторонам: они были одни, - супергосударственным секретарем, моя милая.
Амелия ахнула:
- Кому?
- Мне, милочка! О! Я кое-что понимаю в нокауте, особенно если он касается какого-нибудь черного.
Амелия смотрела на супруга расширенными глазами, в ушах ее звучал голос Лиз.
А вверху, на мачтах, щелкали парусные автоматы, скрипели блоки, ветер надувал выпуклые паруса. Красавица яхта разворачивалась, готовая ринуться к африканским берегам.
Океан мерно дышал, поднимая на своей груди и яхту, и как бы воздух вокруг, и небо над ней.
Глава пятая
В ПЕКЛО
"Дух захватывало... Нет! Какое там захватывало! Духу вообще не оставалось места в бренном, сдавленном скоростью теле, сердце захолонуло... Если оно и продолжало биться, то удары его уже в счет не шли... Рот хватал воздух, как после ныряния, и никак не мог набрать его в легкие...
Бешеный самолет летел над землей.
Если бы удалось закрыть глаза! Но они смотрели, расширенные от ужаса, от напряжения, от неестественности того, что видели.