– Но теперь уже не болит. Он выходил в шторм…
– А морской болезни не было.
Габен пошел добровольцем во Французский военный флот.
Алиса пренебрежительно повела плечом:
– Вы два спойлерщика. Теперь я даже читать не буду.
В любом случае она не собиралась читать то, что могли прочитать все. Ей хотелось, чтобы Габен написал о своих новостях ей лично. Алиса была индивидуалисткой. Да. Она нашла слово, которое искала. Она индивидуалистка.
На этой неделе все решили обзавестись этикетками. Утром во вторник Луиза печальным голосом объявила:
– У меня биполярка*. Вот что я поняла. Ты согласен?
– Мяу-у, – отозвался Спаситель в ожидании своего литра кофе, чтобы проснуться по-настоящему.
– Может быть, конечно, и не биполярка, – продолжала размышлять Луиза вслух, устраиваясь повыше на подушке. – Но у меня такие перепады в настроении…
– Думаешь, ты беременна? В этом дело? – тут же откликнулся Спаситель, мгновенно оторвав от подушки голову.
– У меня была задержка, да.
Вот уже полгода, как они опять надеялись завести ребенка.
– А ты не думаешь, что я подсознательно боюсь нового выкидыша и поэтому никак не могу забеременеть?
– Хоть я и психолог, но не склонен все психологизировать. Когда есть много возможных объяснений, нужно начать с самого простого: с возрастом возможность иметь детей у женщин уменьшается.
– Значит, смириться?
– Набраться терпения.
– Сразу видно, что не ты горюешь каждый месяц, – съязвила Луиза, которая и без всякого биполярного расстройства постоянно нервничала.
Спаситель вылез из кровати, бурча вполголоса:
– Ох уж этот кот… – Открыл дверь и сердито сказал: – Хватит орать, Миу!
– Миу-у, – ответил ему незваный гость.
Спаситель чипнул и закрыл дверь. Он вспомнил классическую цепочку: муж ругает кота, потому что ему досталось от жены. Он снова уселся на кровать и сказал:
– Мы с тобой сумели восстановить семью, и она у нас хорошая, так, Луиза? Значит, можем немного передохнуть.
– Я знаю, я веду себя неразумно. Но что же делать, если мне хочется, чтобы у меня в животе жил твой ребенок?
– Звучит впечатляюще! – Спаситель поцеловал жену. – И если ребенок этого не понимает, он просто дурачок!
Миу проводил Спасителя до кухни, и тот уселся пить кофе. Он вдруг вспомнил, что во время последней беременности у Луизы в первый месяц тоже были месячные с задержкой. А что, если она все-таки беременна? Что, если оплодотворение произошло, но зародыш опять не укрепился и у нее опять будет выкидыш?
– Черт! Восемь двадцать пять!
Через пять минут к нему в кабинет войдет первая пациентка, а у него голова забита собственными заботами.
– Шарли[9]?
Молодая женщина поднялась со стула, подошла к нему, размашисто шагая, и крепко пожала руку.
– Так вы меня не забыли?
– А я мог?
– Нет, конечно, мы с вами столько спорили, – признала Шарли, по-своему поняв его ответ.
Они не виделись три года. И пусть на Шарли больше не было ботинок-сантьяго и пирсинга, все равно это была та же Шарли с короткими вьющимися волосами и мальчишескими манерами.
– Вы помните, что сказали мне на прощанье?
Спаситель сделал вид, что старается припомнить, но без своей тетради был как без рук, мог перепутать и своих пациентов, и даже часы консультаций.
– «Шагай, дыши, уезжай, уходи». Чья-то цитата.
Спаситель закивал. Он узнал свое любимое стихотворение Блеза Сандрара.
– Вы стояли вон там, – продолжала Шарли, показывая на дверь, ведущую в рабочий кабинет. – Пожали мне руки и сказали: «А потом возвращайтесь». Я тогда уезжала в Берлин, помните?
– И вы вернулись?
– Да, два месяца тому назад. – Шарли огляделась вокруг, словно надеялась найти следы своего присутствия. – Мало что изменилось. А там что? Кофеварка?
– Чайник. Вам чай или кофе?
– Чай, пожалуйста.
Шарли была рада снова сидеть в этом кабинете. Обычно она изображала из себя крутую и жесткую, но на этот раз была явно растрогана. Спаситель протянул ей дымящуюся чашку, чай был слишком горячий, и Шарли, поставив чашку на пол, пустилась в рассказ о трех годах, проведенных в Берлине. Она вела в Инстаграме сайт одной экологической организации, влюбилась без взаимности в свою начальницу, но не слишком горевала, пользовалась немалым успехом в ночных берлинских клубах и заводила там подружек. А потом встретилась с Мириам.
– Она приехала по «Эразмусу»[10]. На десять лет младше меня. Любовь с первого взгляда с обеих сторон.
У Шарли всегда была богатая мимика. Она часто хмурила брови, и вот к тридцати годам у нее появилась львиная складка. Теперь она время от времени разглаживала ее, водя кончиками пальцев сначала по складке, а потом над бровями и к вискам.
10
«Эразмус» – некоммерческая программа Европейского сообщества по обмену преподавателями и студентами между университетами Евросоюза и еще несколькими европейскими странами.