С лавочки проворно соскочила белка, в три прыжка подбежала к нему и загородила дорогу, стоя на задних лапках. Чуть подумав, Сварог усмехнулся, присел перед ней на корточки и протянул кукурузный спелый початок ростом выше ее самой. Белка, машинально сцапав его передними лапками, уставилась на этот нежданный подарок судьбы чуточку ошалело.
– Довольна теперь? – хмыкнул Сварог и пошел дальше.
Дошел до разрыва в балюстраде. Все четыре прозрачных шара, как и следовало ожидать, аккуратным рядком стояли перед ним, у кромки обрыва. Не раздумывая, он подошел к крайнему правому, и выгнутая дверца проворно отошла в сторону. Едва он ступил внутрь и не успел еще протянуть руку к клавише с направленной вниз стрелкой, диск осветился неяркой розовой каемкой, и приятный женский голос осведомился:
– Хотите осветить пляж? Как именно? Показать вам варианты?
Лень было гадать, автомат это или живая медсестричка. Сварог сказал:
– Ничего освещать не надо, и так сойдет…
Коснулся клавиши, и шар бесшумно пошел вниз. Едва выйдя на крупный золотистый песок, Сварог со сноровкой старого здешнего бывальца снял туфли и носки, зашагал босиком по нагретому за день солнцем песку. Сейчас, когда фонарей поблизости не было, пляж и бухточка исполнились диковатой прелести: безоблачный небосвод усыпан крупными звездами, справа высоко над морем висит полная Селена (она здесь приятного зеленого цвета молодой травы), и по морской глади протянулась чуть мерцающая дорожка зеленоватого света, она входила в бухту и заканчивалась почти у берега. Светло – хоть иголки собирай. Все тени казались едва ли не твердыми, угольно-черными.
– Романтику побоку, будем обустраиваться… – сказал Сварог себе под нос.
И принялся за дело – естественно, не трогаясь с места, не шевеля руками и ни слова не произнося – домашняя магия обходилась без всей этой излишней театральности. Сначала появилось глубокое низкое кресло, в которое он тут же и опустился, рядом возник такой же низкий овальный столик, на котором стояло много хорошего: бутылка «Старого дуба», чеканная серебряная стопка, тарелки с закусками, кувшин светло-вишневого марранского стекла с золотистыми прожилками и высокий стакан ему под стать, пепельница, повторявшая ту, что стояла в его латеранском королевском кабинете, серебряная с янтарными вставками, серебристый диск проигрывателя.
– Вот это – правильный отдых, – прокомментировал Сварог и налил в высокий стакан ежевичного сока.
Глава III
ГОСТЬИ ВЕЧЕРНЕЙ ПОРОЙ
Да, это был правильный отдых! Келимаса в пузатой бутылке понемногу становилось меньше, но именно что понемногу, покойная тишина казалась оглушительной, на душе было благостно, и над песчаным берегом звучал голос Тарины Тареми, высокий, с неповторимой легкой хрипотцой:
Казалось, он остался один на всей планете – наедине с океаном, мерцавшим мириадами отражений звезд. Селена за это время передвинулась гораздо левее, как ей и полагалось согласно законам небесной механики, так что теперь зеленовато-золотистая невесомая дорожка пропала из бухты, а густые черные тени от башенок и корабля, соответственно, сдвинулись правее.
Сварог давно уже не сводил с Селены задумчивого взгляда. С некоторых пор у него настойчиво кружило в подсознании что-то, связанное и с Селеной, и с небесной механикой, – и оставалось на тех глубинах, где не поддавалось превращению в слова. Иногда это легонько раздражало – но он никак не мог понять, что это за очередная заноза и с чем связана. Знал одно: это всегда было неспроста. Рано или поздно такое всплывало из глубины, и порой это ровным счетом ни к чему не приводило, а иногда кончалось чем-то серьезным и даже кровью. И никогда нельзя определить заранее, чем все кончится. Нужно, коли уж все так обернулось, узнать у Латрока: не способна ли современная медицина извлекать из подсознания…
Он невольно вздрогнул, полностью сбившись с мысли, – совсем не высоко над ним бесшумно прошел большой продолговатый предмет, на миг накрыв черной тенью, прошел от обрыва к бухте. Завис в воздухе над кромкой берега – теперь было ясно, что это брагант, – бортом вперед подлетел к Сварогу и аккуратно опустился на песок уардах в трех от стола. Автопилот такие штучки не откалывает – за клавишами сидел человек, лихой воздушный акробат.