Ёрш обдумал вопрос. Солнце ярко освещало торговый зал, и они с женщиной стояли точно в луче прожектора.
— Я не знаю, как ответить на этот вопрос, — признался Ёрш.
Молодая продавщица захихикала, но, едва ее коллега обернулась, осеклась и искоса посмотрела на других посетителей. Старшая женщина облизала губы и нахмурилась.
— Может, скажете, какую сумму хотите потратить? — предложила она, на сей раз без вычурного «сэр».
Ёрш опустил руки в карманы, прищурился, оглядел торговый зал, но оборачиваться не стал.
— У меня шестьсот сорок долларов.
Теперь засмеялся кто-то за его спиной, взрослая женщина или маленькая девочка. Смех звучал приглушенно, но задорно и вполне добродушно. Неужели смеялась Эмили? Нет, Ёрш прекрасно помнил ее смех. Хотя вдруг сейчас у нее два разных смеха? Или целых десять? Обернуться он боялся: что, если Эмили смотрит на него или, чего хуже, ушла? Однако вопроса женщины он боялся еще больше. Мужчина слева поспешно отступил на пару шагов. Женщины и дети перешептывались. Ёрш прижал к витрине обе ладони.
— Я возьму пять.
— Пять «красных бархатов»! — скомандовала женщина, в голосе которой звучало одобрение. Девушка проворно раскрыла бумажный пакет. На ее бескровном лице читалось удивление. «Это потому что я правильно ответил», — сказал себе Ёрш.
— Тринадцать долларов семьдесят пять центов, — объявила женщина.
Закусив губу, Ёрш выложил на прилавок мятую, влажную от пота двадцатку. С невероятной осторожностью, даже заботой, девушка упаковала кексы в пакет. «Точно опасный груз к отправке готовит», — подумал Ёрш, перехватил взгляд девушки, но она тут же потупилась.
— Что она делает с пакетом? — спросил Ёрш.
— В смысле? — удивилась женщина.
— Что она в него кладет?
Женщина открыла рот, чтобы ответить, но девушка ее опередила:
— Только ваши кексы. Пять кексов «красный бархат».
Ёрш впился в ее лицо долгим внимательным взглядом: девушка оказалась куда старше, чем он сперва подумал.
— Сколько вам лет? — спросил он. — Жару чувствуете?
— Ваша сдача! — выпалила женщина, практически вырвав пакет из рук девушки. От ее резкости Ершу неожиданно полегчало, но окончательно страхи не исчезли. В торговом зале царил знакомый ему фальшивый покой. Все замерли в ожидании. Запахи испуганно всасывались обратно в печи. Женщина держала пакет с нежностью и заботой, но ее мышиное лицо превратилось в маску. «Что в пакете? — недоумевал Ёрш. — Что там?» Влажная ладонь с раздутыми венами любовно поддерживала дно, а изнутри… Изнутри отчетливо слышалось тиканье.
— Опустите пакет на прилавок! — скомандовал Ёрш. — Отойдите в сторону!
Теперь в глазах обеих женщин горело искреннее недоумение — такое уже не скроешь. Ёрш и сам недоумевал.
— Опустите чертов пакет на прилавок! Достаньте прибор!
Ёрш расправил плечи и сделал лицо «как у инквизитора». Сверкающий глазами, неумолимый, бесстрашный, он напугал обеих продавщиц до полусмерти.
— Вон! — пролепетала женщина. — Вон из моей кондитерской! — В одной руке она держала пакет, в другой — сдачу. «Как меч и весы, — подумал Ёрш, — зерцало и скипетр». Тут он неожиданно вспомнил, что за спиной обреченный на гибель мир, и увидел кондитерскую глазами Эмили: нежные кексы, яркую глазурь, пузатые банки. «Меня их порядок не касается!» — сказал себе Ёрш, оставил пакет на прилавке и попятился к двери. Он двигался плавно и очень уверенно, словно кто-то перемотал пленку вестерна назад, и события последних пяти минут проигрывались в обратной последовательности. Ёрш превратился в сапера: глаза ощупывают пол, уши готовы уловить тишайшее тиканье. Переступая порог, он почувствовал опустошающую силу сухого ветра пустыни. Асфальт припорошило песком, как в финале классических вестернов. Эмили давным-давно исчезла в лучах заката…
Ёрш отыскал ее в таксофонной будке через дорогу. Девушка что-то искала на дне рюкзака. Увидев Ерша, она застегнула молнию и махнула рукой: иди, мол, сюда, скорее!
— Ты нашел меня! — радостно проговорила она. — Ну, как кексы?
— Э-эх…
— В чем дело, Хеллер? Что случилось?
— Кексы кончились.
— Ладно, мне все равно не хотелось. — Эмили подняла рюкзак и зашагала по улице. — Уж больно текут!
Ёрш обдумал ее ответ: стараясь добраться до сути, он мысленно поворачивал его и так и эдак, но в итоге спросил:
— В смысле, текут?
— В смысле, течет глазурь! — Эмили шла быстрее, чем Ёрш, на целый шаг впереди, но ни разу не обернулась проверить, успевает ли он за ней. — Такой кекс нужно съесть буквально за минуту, особенно в жаркий день! — Эмили говорила без умолку, даже не говорила, а стрекотала, выдавая бессмысленные, фальшивые трели. — В принципе мы могли съесть один на двоих, тогда, наверное, успели бы!
— Ты сказала, сегодня не жарко, — пробубнил Ёрш, мол. максимум восемь градусов.
— Что? — переспросила Эмили. Она его не слушала!
— Ты сказала… — сделав глубокий вдох, заново начал Ёрш.
— Пришли! — шепнула Эмили, дернув его за рукав. — Стой, Хеллер! Нам сюда.
Ёрш неуверенно остановился и огляделся по сторонам: вот неказистое одноэтажное здание из бурого песчаника, слева от него церковь, запертая на висячий замок, впереди Гудзон-стрит, сзади Чарльз-стрит, между зданием из песчаника и перекрестком — магазин с ярко-малиновой вывеской, торгующий нарядами из латекса.
— Нам сюда?
— Да, голубенький, сюда, — закатила глаза Эмили.
Ёрш неохотно приблизился к узкой, убегающей в подвал лестнице. «Салон святого Джеба, обмен, продажа», — гласила рукописная вывеска. За пыльными окнами слабо горели люминесцентные лампы.
— Зачем мы сюда пришли?
— За нарядами, Томми Хильфигер! Ты же одет, как пугало!
— Что, правда? — воскликнул Ёрш и благоразумно кивнул.
— Ну, вперед! — не унималась Эмили.
— А кто такой Томми Хильфигер?
Ёрш позволил Эмили крутить и вертеть собой, как портновским манекеном. Позволил взъерошить и по-новому уложить волосы. Ноготки девушки приятно холодили кожу головы. Ее судорожное дыхание напоминало порывы горячего ветра. В углу торгового зала повесили занавес — получилось что-то вроде примерочной. Неугомонная Эмили влетела туда за Ершом и суетилась, шумела, ругалась. Вельветовые брюки Ерша с поясом-резинкой вызвали у нее приступ хихиканья.
— Штаны с мягким поясом сейчас не актуальны! — Эмили провела пальчиком по бедру Ерша и рывком сдернула его брюки. — Разве что для мужчин со слабым мочевым пузырем.
— Меня в школе их носить заставили. Там все в таких ходят!
— Для чего, черт подери?
— Для безопасности, — улыбнулся Ёрш. — Никаких ремней, никаких шнурков — ничего, что можно использовать…
Эмили перестала суетиться и нахмурилась.
— Понятно… — медленно проговорила она. Казалось, объяснение Ерша ее ничуть не смутило.
Каждые пять минут деловитая Эмили приносила в импровизированную кабинку очередную вещь, примеряла на Ерша и скрывалась за занавесом, то хихикая, то раздосадованно качая головой. Гладколицый хлыщ за кассой не обращал на них внимания. Эмили появлялась и исчезала так быстро, что уставший от яркого света Ёрш не успевал следить, улыбалась, шипела, прикрикивала, просила не ерзать…
Ёрш представил, как его мать красит глаза и губы манекенов. Интересно, она взяла выходной? Конечно, взяла! Она продолжает поиски или уже бросила? Нет, не бросила, скорее, обедает с Черепом и Костью.
— Готово! — объявила Эмили. Ёрш шагнул было к ней, но она предостерегающе подняла руки. — Стой, не шевелись! — Девушка прищурилась. — Да, так в миллион раз лучше. — Она сняла воображаемую шляпу. — Ну, Хеллер, добро пожаловать в Нью-Йорк!
— На кого я похож? — поинтересовался Ёрш. — Какого человека, вещь или место я напоминаю?
Эмили потащила его к зеркалу, но Ёрш вырывался.
— Скажи! — потребовал он, сделал шаг назад и встал как вкопанный. — Пожалуйста, скажи! — Хоть Ёрш и отстранился, их по-прежнему соединяла темная прядь Эмили, приставшая к его плечу. Девушка окинула его хозяйским взглядом — так лавочники смотрят на свой товар.
— Ладно, раз настаиваешь… — строго проговорила она, хотя сама была рада продолжить игру. — На тебе джинсы в стиле шестидесятых с эмблемой в виде игральных костей на заднем кармане. Похоже, эмблему вышивали вручную. Джинсы с низкой посадкой, прямого покроя, куда лучше зауженных панталон, которые носят парни из колледжей. Катайся ты на скейтборде, смотрелись бы вообще идеально.