– Конечно, – кивнул Атос, не задумываясь. – В конце концов кардиналу не удастся вас сломить. Я только хотел сказать, что вас ждет упорная борьба с кардиналом.
– Базиль, я с вами. Вот вам моя рука! – заявил д'Артаньян, мой самый верный товарищ.
– Базиль, да я за вас сотру в порошок всю гвардию кардинала! – раздался бас Портоса.
– Надеюсь, никто из присутствующих еще не усомнился в моем решении? – холодно спросил Атос, обводя нас испытующим взглядом.
Но, слава Богу, никто из сидящих за нашим столом и на этот раз не усомнился в бесспорном благородстве Атоса.
Теперь очередь была за Арамисом.
– Базиль, мое пристрастие к политической игре для вас не секрет, – послышался знакомый вам сдержанный голос нашего тихони. – Мне будет крайне обидно, если сильным мира сего удастся заставить вас работать на них. А я, как знаете, не терплю обид… Базиль, мы знаем, вы скоро отправитесь на родину, и все же нам хочется, чтобы и это короткое время вы принадлежали всем честным и отважным людям!
Мы наполнили кружки бургундским, сдвинули их над столом и осушили за настоящую дружбу.
И вот тут-то д'Артаньян произнес свои знаменитые слова:
– Отлично! Теперь пусть каждый отправляется к себе домой. И будьте осторожны, ибо с этой минуты мы вступили в борьбу с кардиналом.
Дюма-отец связал историческую тираду д'Ар-таньяна с подвесками Анны Австрийской, но, как теперь убедился читатель, когда мы бросали вызов могущественному вельможе, нами руководила более возвышенная цель, и драгоценные безделушки королевы тут вовсе ни при чем. Конечно, все это было: и наша поездка в Англию, и бесчисленные засады, и масса других увлекательных событий. Но к этому мы еще вернемся, потому что я был главным лицом в истории с подвесками, и, говоря по правде, кардинал затеял все это дело опять-таки из-за меня. А пока перенесемся вновь в квартиру д'Артаньяна. Итак, отважный гасконец объявил от нашего имени, что пятеро смелых мужчин и кот вступили в борьбу с могущественным Ришелье, и мы разошлись по домам.
Именно в этот раз галантерейщик Бонасье подслушал наш разговор и со всех ног помчался во дворец кардинала, чтобы сказать Ришелье, что мы бросили ему вызов, и получить за донос еще один мешочек пистолей.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ, в которой Базиль Тихонович дает дальнейшие пояснения
Дочитав последнюю страницу, я мгновенно уснул, даже не успев засунуть тетрадь под подушку и погасить свет, а когда проснулся утром, фонарик был выключен, а тетрадь лежала на столе среди моих учебников.
Бабушка сидела на табуретке возле газовой плиты, на которой грелся мой завтрак, и читала какую-то книгу. Увидев меня на кухне, бабушка почему-то смутилась, захлопнула книгу и положила на подоконник названием вниз, будто читала что-то недозволительное. Во время завтрака она то и дело поглядывала на меня: ей хотелось спросить меня о чем-то, но не хватало решимости. В другой бы раз я заинтересовался ее поведением и непременно вызвал на разговор. Но в это утро все мои мысли были заняты содержанием тетрадки Базиля Тихоновича. И только когда бабушка вышла за чем-то в комнату, я вспомнил о книге, что лежала названием вниз, слез с табуретки, подбежал к подоконнику и перевернул ее. Это были «Три мушкетера» Дюма.
В этот момент в кухню вернулась бабушка. Застав меня с книгой в руках, она почему-то покраснела и пустилась в путаные объяснения.
– Да вот случайно с полки сняла. Дай, думаю, что-нибудь почитаю, пока спит ребенок, – сказала бабушка, волнуясь, – А тут и попалась она. Ну и пусть, думаю, она так она. В последний раз в твоем возрасте читала ее. Книжка, конечно, несерьезная, я понимаю, для развлечения только. Да вот попалась сама в руки.
Бабушка оправдывалась, будто я мог о ней подумать плохо, и старалась бросить тень на книгу, говорила, что она скучная. Нет, в другой раз я бы в самом деле вывел бабушку на чистую воду, потому что видел сам, войдя на кухню, как она читала, жадно впившись глазами в буквы.
Но, к счастью бабушки, сегодня утром мне было не до нее. Все уголки в моей голове целиком заполнили новые сведения из жизни мушкетеров, и в ней просто не оставалось места для других мыслей.
– Ешь, не вертись, – сказала бабушка. – Ты что, до сих пор не видишь, что сегодня на завтрак твой любимый омлет? Можно подумать, что тебе явился пришелец с другой планеты, если ты жуешь омлет, точно безвкусную траву. Было бы любопытно узнать, что это такое, – добавила она с усмешкой.
Но в ее голосе я уловил плохо скрытый интерес – ей и в самом деле хотелось узнать, что так меня взбудоражило.
– Ты уже давно взрослая, и если я скажу, конечно, будешь смеяться, – так ответил я бабушке.
– Напрасно так думаешь, – сказала она, почему-то обидевшись.
Я выскочил из-за стола, прихватил в комнате портфель и побежал на улицу. Здесь у ворот меня ждали братья и даже Зоя, каким-то чудом сумевшая сегодня вовремя собраться в школу. Они поняли сразу, что у меня есть тайна.
– Давай говори, – нетерпеливо потребовал Феликс.
– О чем говорить? – притворился я удивленным.
Моим друзьям стало ясно, что я хочу поважничать, и они, уважая права владельца тайны, набрались терпения и начали ждать своего часа.
По дороге в школу они оберегали меня, будто я содержал внутри себя, точно в футляре, что-то крайне бесценное.
– Вася, иди вот здесь, – сказал Феликс, когда мы обходили лужу, и бережно взял меня под руку.
– Вася, стой! Погоди! – завопил Яша на углу улицы, хотя горел зеленый свет и до ближайшей машины было еще два квартала.