Выбрать главу

Кстати, у «Императора Александра II» отняли не только 120-миллиметровые пушки. Пять изготовленных для него 8-дюймовок со стволами длиной в 45 калибров отправились во Владивосток — для довооружения «Громобоя» и «России» и замены одного уничтоженного в бою 1 августа орудия на последней[40].

Не обошла вся эта лихорадка замен и перестановок также и более старые артсистемы. Так, с обираемого как липка Черноморского флота в Санкт-Петербург укатили две 35-калиберных 8-дюймовки, снятые со списанной канонерской лодки «Запорожец». Их установили в носовых спонсонах на батарейной палубе «Владимира Мономаха» вместо снятых шестидюймовок Канэ. Еще два таких орудия, имевшихся в запасниках в Кронштадте, получил «Память Азова», что довело его главный калибр до четырех 203-мм пушек (все за щитами на верхней палубе) — в компании с десятком 120-миллиметровок в крытой батарее вместо старых шестидюймовок это выглядело уже вполне прилично[41].

Нужно сказать, что в целом к вопросу перевооружения сведенных в один боевой отряд «Императора Николая I», «Наварина», «Адмирала Нахимова» и «Памяти Азова» подошли предельно практично. Главную артиллерию, пусть и не самую современную, но на первых трех кораблях размещающуюся в башнях или башнеподобных установках с нормальной защитой, трогать не стали. Разве что заменили заряды в боекомплекте на новые, с бездымным порохом (и для восьмидюймовок «Мономаха» тоже). На «Император Николай I», кроме того, вместо четверки центральных шестидюймовок на батарейной палубе поставили снятые с «Императора Александра II» 229-мм 35-калиберные пушки. Теперь с каждого борта старый броненосец мог встретить врага сразу шестью тяжелыми орудиями, а возглавляемый им отряд в целом — 18-ю 203-305-мм и 17-ю 120-мм. При этом 120-миллиметровки на «Николае» ставились на батарейной палубе на позициях концевых 152-мм пушек (четыре) и на месте срезанного полуюта (две палубные установки побортно за щитами). На «Нахимове» и «Наварине» новые скорострелки просто заменили собой прежние 152-мм орудия — в батарейной палубе и броневом каземате соответственно. А еще оснащение старых кораблей именно 120-мм артиллерией, а не шестидюймовками Канэ, обычно позволяло обойтись без дополнительного подкрепления палуб в местах ее расположения, упрощая тем самым производство работ[42].

Пушки меньших калибров тоже находили себе новое применение. Так, дюжина 75-миллиметровок, снятых с «Авроры», пошла на довооружение снаряжаемых в поход миноносцев-«невок» — призывы с их воюющих «коллег» были услышаны Скрыдловым и Александром Михайловичем и пролоббированы через МТК и ГМШ. На всех этих корабликах ими замещалась ютовая 47-мм пушка, а еще одну пару орудий этого калибра, стоявших ближе к корме, на их огневых позициях сменяли два пулемета. При этом двенадцатым кораблем, перевооружаемым по новому стандарту, оказался «Громящий». Ускорению его ввода в строй и включению в эскадренный отряд миноносцев в очередной раз помогли деньги, собранные Особым комитетом.

Еще двадцать четыре 75-мм пушки, предназначавшихся для «Очакова» и «Кагула», поровну поделили между собой «Ростислав», «Синоп», «Двенадцать Апостолов», «Адмирал Ушаков», «Адмирал Сенявин» и «Генерал-адмирал Апраксин». Почти все орудия этого калибра, планировавшиеся к установке на «Потемкин», ушли на экстренную достройку «Славы».

Во Владивостоке на удивление с трехдюймовками оказалось даже полегче, чем в Кронштадте и Либаве — там нашлись и два орудия для «Бдительного» и «Властного», перевооружаемых по образцу балтийских «невок», и четыре таких пушки для «Всадника» с «Гайдамаком».

За их наличие нужно было сказать «спасибо» тем метаморфозам, которые претерпело вооружение «Громобоя» и «России». После боя 1 августа их обширные малокалиберные батареи были основательно прорежены, уступив место дополнительным шести- и восьмидюймовках, число которых достигло соответственно 20 и 6 орудий. Причем на каждый борт теперь могли работать четыре восьмидюймовых пушки и десять шестидюймовых — лучший показатель для всех российских кораблей. Снимаемая противоминная артиллерия при этом не осталась без дела — трехдюймовки, как уже было сказано, пошли на дестройеры и минные крейсера, а орудия меньших калибров на номерные миноносцы.

вернуться

40

Ни А. Б. Широкорад, пишущий про русскую морскую артиллерию, ни В. В. Арбузов, освещающий историю «Императора Александра II», ничего не сообщают о конкретных сроках изготовления для этого броненосца новых восьмидюймовых пушек. Поэтому здесь сделано допущение, что данные орудия были изготовлены не позднее середины февраля 1905 года и не позднее середины марта того же года по железной дороге доставлены во Владивосток.

В принципе, к тому есть и определенные логические предпосылки, ибо Широкорад говорит о сдаче ОСЗ к 1 мая 1901 года суммарно 13 орудий 203х45, а потом — о вооружении в 1906–1907 годах 6 орудиями трех крейсеров типа «Адмирал Макаров». Посему видится разумным предположить, что пушки «Императора Александра II» изготавливались в промежутке между этими двумя партиями.

вернуться

41

Про наличие двух «свободных» 203-мм 35-калиберных пушек, которые в 1904–1905 годах передали во Владивосток, говорит в своем справочнике А. Б. Широкорад.

А «Запорожец», равно как и «Черноморец», действительно был одной их самых некачественно построенных среди всех черноморских канлодок соответствующего типа. Потому в основном обе эти лодки использовались как стационеры в зарубежных портах. Более того, согласно данным В. И. Катаева в реальности по «Запорожцу» еще в 1905 году комиссией был подписан акт о невозможности его дальнейшего боевого использования. И в случае с разоружением этой канонерки автор лишь самую малость сдвинул срок ее вывода из состава действующего флота.

Касаемо же того, стоит ли тащить с собой «Память Азова» — здесь нужно помнить, что на нем и в нашей истории в 1904 году были осуществлены замена котлов на водотрубные и ремонт машин. Так что совсем уж дряхлой развалиной этот корабль не был. А опыт показал, что даже более старые «поясные» крейсера в лице «Донского» с «Мономахом» в Цусимском сражении держались против своих оппонентов вполне достойно.

вернуться

42

Что касается зарядов бездымного пороха, то про их введение для орудий 229х35 и 305х35 прямо пишет А. Б. Широкорад в своем справочнике.

Про орудия 203х35 известно, что, в частности, у «Рюрика» на 22 мая 1904 года по корабельной ведомости в боезапасе этих пушек значились полузаряды бездымногопороха. Такие полузаряды пироколлодийного пороха были введены с 1901 года и имели массу 30,75 фунта каждый (Н. А. Пахомов, «Океанский крейсер „Рюрикъ“. Подвиг выше варяжского»).

Про наличие аналогичных зарядов для орудий 305х30 в известных мне источниках ничего не говорится — так что будем считать это авторским вымыслом. Хотя в принципе каких-либо особых технических препятствий для их введения не имеется.

Что же до выбора именно 120-мм пушек для перевооружения старых кораблей — то в нем тоже есть резон. Как известно, у 152-мм орудий Канэ в ту войну массово ломались подъемные механизмы. Однако причиной этих поломок была не порочная конструкция подъемных дуг, а слабость палуб в местах размещения орудий, из-за чего они при стрельбе подпрыгивали и чрезмерно вибрировали — с соответствующим воздействием на все элементы тонкой орудийной механики. По крайней мере, именно так утверждают в своих работах В. Е. Егорьев и Н. А. Пахомов.

В то же время для 120-мм орудий эта проблема была выражена в гораздо меньшей степени. Так, к примеру, в отношении работы артиллерии «Рюрика» в бою 1 августа 1904 года у Н. А. Пахомова сказано, что на второй час боя 120-мм орудия на верхней палубе продолжали действовать (причем из контекста получается, что все). А из приводимых Пахомовым воспоминаний комендора Г. А. Марьина действительно выясняется действие на всем протяжении боя 120-мм орудий (по крайней мере, до их вывода из строя японским огнем), исправность которых не страдала от подкреплений палубы. Чему подтверждением, в частности, как раз 120-мм снаряд, попавший в «Такачихо» в 9.25.