Завадский нашел номер в старой записной книжке, еще молодым почерком было написано «О». Нахмурился и не раздумывая набрал номер.
— Да. — Раздался на другом конце голос, такой же моложавый, будто за те четырнадцать лет, что Завадский его не слышал он ни на день не постарел.
— Привет. Это Филипп.
— А, Филипп!
Ему удалось даже изобразить некое подобие радости. Отец всегда с большим уважением относился к правилам приличия. Главным надзирателем была его жена и мать Филиппа, но Альцгеймер расправился с ней всего за пару лет. Отца же миновали все невзгоды. Как будто ничего и не было.
— Ты что там натворил опять?
— Значит слухи дошли до тебя?
— Какие же это слухи!
Надолго его не хватило. Заячья натура проявилась довольно быстро. Впрочем, разве он надеялся на что-то другое? По правде говоря, да. Возможно, виной тому — отчаяние.
— Ты почему фамилию не сменил?
— Что? — удивился Филипп.
— Ты же хотел фамилию сменить. Взять фамилию матери.
— Папа, это было двадцать пять лет назад, — от волнения Завадский произнес это проклятое «папа», хотя давно дал себе слово никогда его не произносить.
— Ну, а что не взял?
— Слушай, ты знаешь, моей дочери срочно нужны деньги на операцию, возможно Никита говорил тебе. Мы собирались взять кредит, но теперь, как ты понимаешь…
— Понимаю! Ты всегда был таким, всегда во что-то вляпывался. Сколько нужно?
— Семьсот пятьдесят тысяч.
— Я не понимаю, как тебя угораздило. Ты, что реально в этом замешан?
— Послушай… Дело ведь не во мне…
— Как не в тебе… Да что такое?
Завадский услышал голос сестры на том конце и успел подумать: «только не это», прежде чем Анна выхватила трубку из рук отца. Как некстати — ведь на какую-то долю секунды ему показалось, что отец согласится.
— Фи-и-и-лька! — зазвучал в трубке голос младшей сестры. — Опять ты, эх ты Филька. Ну как так-то? Ты что не знал?
Его сестра искусно владела всеми способами словесно выводить из себя, но один из ее любимых приемов — говорить пугающими загадками.
Завадский сердился, что приходится как в юности опять играть в эти поддавки, но увы, сейчас он был нуждающимся.
— Знал что?
— Как что? — зазвенел ее голосок, словно она была девочкой, а не тридцатипятилетней женщиной. — Антикоррупционная проверка у нас в регионе. Да, секретно, конечно, но Мишка знает.
Мишка — это муж, и он работает в полиции, не без труда вспомнил Завадский. Только вроде каким-то сержантом был. Может, карьеру сделал.
— Ты бы хоть спросил.
— Ты сейчас серьезно? Ты что думаешь, я во всем этом участвую?
— Не участвуешь?
— Да меня подставили! Обещали помочь с Викторией.
— Мы работаем на восьми работах…
— Аня, послушай, в отличие от него ты моя сестра как минимум наполовину.
В трубке воцарилось молчание, но недолгое. Завадский понял, что она все знает.
— Не знаю, у нас нет лишних денег. У нас младший заканчивает школу, а старшему нужно, чтобы откосить… ну понимаешь, нет лишних.
Сестра принялась читать ему нотации, Завадский в конце концов не выдержал и понял, что совсем не обязан и дальше все это выслушивать. Зайцы опять сумели его загипнотизировать.