-- Добро! – согласился Пауль.
-- Требуем подкреплений! – вдруг раздался голос Ярослава. – Нам нужны сновидцы! Невозможно вести боевые действия! Тут не просто Тьма! Тут Морок! Продвигаемся вперёд чрезвычайно медленно! Гаражи нихрена не разрушены, приходится зачищать каждый ёбаный гараж! Полное дерьмо!
Ему тут же ответил Нойманн.
-- Крепитесь, парни. Работайте по регламенту. Мы же вам всё подробно расписали. Никакой паники! «Центровики» вошли на север города охрененно, двигаются быстро, профессионально. А ведь у них тоже Морок и тоже Чернота. И орды тварей. Но они уже далеко забрались, берите пример с них, блять.
-- У них частная застройка, конечно они будут идти быстрее! – ответил Ярослав.
-- А вы вообще в лесах ещё! Не зашли дальше гаражей, -- справедливо заметил Нойманн. – Соберите яйца в кулак. Не опозорьте наш отдел. Спонсоры учтут любой наш косяк. Если отступим, то что вообще получится? Ярик, поднажмите и встретьтесь с группировкой Калуева. А там уже будем думать дальше. Крепанитесь, я не спорю, тяжело!
-- Пиздец! – ругнулся Ярослав. – Так точно! Разобьёмся в хламину!.. Не отступим. Тогда попроси артиллерашек, чтобы обработали гаражи беглым! Мы пока откатимся чуть назад, переждём. А после обстрела пойдём на второй приступ.
-- Вот! В таком ключе мне больше нравится! – согласился Нойманн. – Дайте сигнал, когда будете готовы. Я свяжусь с дивизионом.
-- Плюс. Откатываемся.
Плачущий не сближался. Он рыскал во тьме.
-- Он выжидает момента, -- сказал Сташкевич.
-- Сука… -- разозлился Олег. – Ну-ка все легли! Все на землю! Быстро! Пауль! Своим тоже скажи!
Олег вскинул пулемёт. Все бойцы прилегли в снег.
-- Где?? – спросил Олег.
-- Там,-- показал Сташкевич.
Олег повернулся и накрыл тьму длинной очередью.
-- Теперь там! – показал Сташкевич.
Олег быстро развернулся и снова выстрелил. На этот раз послышался скулёж. Жалобный. Тоскливый. Даже душа сжалась, обожглась темнотой безнадёги изнутри.
-- Бля, да-да, чувствую, -- сказал кто-то. – Вот это кроет…
Сташкевич показывал, с какой стороны носилась тварь, а Олег тут же всаживал туда длинными очередями.
А когда коробка опустошилась…
пришлось тут же падать в снег!
Плачущий выпрыгнул из черноты и набросился на группы, вызвав на себя ответный огонь. Пули свистели рядом. Все прилегли на землю, понизили силуэты. И всё равно стреляли как-то мимо, чуть ли не по своим, в суматохе, неразберихе. Морок запутывал мозги…
Рассказ 11. Шахта
Они отбились от Плачущего. Даже разрозненного огня трёх штурмгрупп хватило, чтобы шестиметровая многоногая тварь с чёрным рыдающим лицом струсила, развернулась и снова скрылась в черноте. Она так и не добралась до бойцов. Пули Изнанки лупили очень больно. Только душевный гнёт поселился в сердцах бойцов. Олег бы повёл всех в атаку, следом за Плачущим, но Сташкевич снова показал в другую сторону. Внутри Морока нагнать чудовище было невозможно.
-- У них многомерное восприятие, -- сказал Сташкевич. – Они не могут заблудиться в Мороке. Это у нас мозг не справляется. А твари пришли в этот мир из пространств на порядок выше нашего… И если они захотят от нас удрать – мы их нагнать не сможем.
Поэтому двигались дальше, назад к бронетехнике, отстреливаясь.
До брони добрались без происшествий. Забрались в фургончики. Но свет в салоне почему-то не грел душу.
-- Что за… -- сказал Артём.
Стены в фургончике изменились. Они заржавели. Покрылись пока ещё тонким слоем ржавчины.
-- Так быстро? Изнанка старит металлы?
Калуев сообщил, что это последствия присутствия поблизости некой твари.
-- Ещё немного и броня проржавеет насквозь, -- сказал Захар. – Нужно действовать быстрее.
Колонна двинулась вперёд осторожно. Фургончики то и дело едва не улетали в кювет. Некоторое время водилы потратили на то, чтобы приучиться ехать по GPS, а не по тому, что видели собственными глазами.
Остановились на повороте, в двухстах метрах от гаражных кооперативов на краю города. Гаражи располагались по правую сторону от шоссе, а по левую – уже начинались жилые районы. Домов ещё не было видно из-за мрака.
А потом земля затряслась от обрушивающихся снарядов. Дивизион начал обстреливать гаражи.
-- У-у, какая мощь, -- сказал Артём.