Нойманн бросил к заброшке половину имеющихся штурмгрупп. Которые, всё же, никого в подвалах не нашли.
Преступник даже не устроил бойцам никаких ловушек, что казалось очень логичным.
Возможно, его целью были только конкретные сновидцы. А не Организация в целом.
Преступник хотел лишь расправы, мести. С тех пор его в лиминальных пространствах больше никогда не видели. Преступник осторожничал. Он скрылся и затаился.
Однако забывать о казни своих сотрудников было никак нельзя. Психопат, надо признать, был гением, раз уж обвёл вокруг пальца Организацию, раз уж добился своего. Он умело обращался с Изнанкой и представлял огромную опасность для общества.
При помощи неизвестных Организации способов, беглец смог вычислить всех сновидцев, причастных к смерти своей любимой. А потом похитить почти всех их и самым жесточайшим образом запытать.
Он всё просчитал. Все камеры. Все маршруты сновидцев, их привычки.
Он не торопился. Он ждал самого лучшего момента – и он его дождался.
И только когда все удобные факторы сошлись – психопат приступил к делу.
Этим событиям дали название, какие обычно выдают многим провалам Организации.
Во всех соседних регионах, так же пришедших в боевую готовность, дело было известно, как «Инцидент 114».
Глава 84
Синий фургочник. Стоянка посреди города. Зелёная трава, свежие листья на деревьях. Бойцы сидят в салоне молча. Каждый занят своим делом. Курят. Ждут вызова. Пытаются читать что-то.
Но по большей части – напряжённо размышляют.
Негласный траур.
Многого насмотрелись. Смертей видали немало за всю жизнь. Такая работа. Но смерти товарищей всегда задевают душу особенно сильно. И к этому невозможно привыкнуть.
А им пришлось не просто терять своих товарищей. Им пришлось их убивать. Особенно болел душой Олег – он считал сновидцев своими друзьями.
Конечно, бойцы убеждали себя, что это были уже не сновидцы. Не Сташкевич, не Хамидулла. Сновидцы хоть и утратили контроль над своими действиями, хоть их души оказались изуродованы и искажены после чудовищных пыток – они всё осознавали, всё видели. Они боялись обрушивающихся на них пуль, страдали от невыносимой боли и желали только одного – спасения.
Но даже изрешетив чудовище, сшитое из сновидцев, бойцы не избавили их от страданий. Не спасли. Души сновидцев утянули в «царство гнили» твари похлеще библейских демонов…
Чудовище сдохло. Сшитые тела отправили на изучение «ботанам». А что уж те выяснили, как объяснили механизмы работы этой твари – это обычным бойцам не доложили. Выходит, что Незнакомец отлично обращался с Изнанкой, умел телепортироваться, похоже, понимал некромантию, ещё и владел сновидческими техниками, хоть и на весьма посредственном уровне, как рассказал Лобов.
-- Он ничего не смог противопоставить нам, -- рассказывал уцелевший сновидец. – Но он опасен тем, что сочетает сновидчество со знаниями Изнанки – и тогда получается взрывоопасная смесь. Совершенно непредсказуемая…
Незнакомец действовал один. В одиночку он поставил Организацию, если и не на колени, то уж точно – раком.
Но дальше он не шёл. Хотя, учитывая его способности, мог бы натворить много бед – в регионе усилили отдел киберразведки. Впрочем, без особых успехов.
Незнакомец отомстил, совершил возмездие, отомстил за свою возлюбленную. И залёг на дно.
-- А я его понимаю, -- говорил Всеслав. – Нет, он конечно уёбок. Но если бы мою любовь так же убили на моих глазах… Я бы всех так же захуярил.
-- Ради баб такую хуйню творить… -- поморщился Юра.
-- А в смысле? – не согласился Всеслав. – Мужчина должен свою женщину защищать. Он на то и мужчина.
– Нахуй тогда он с собой девку брал в сны? Если он знал, что она может там подохнуть?
-- Бони и Клайд, -- сказал Данилыч. – Адреналин сближает. Они думали, что всего лишь играются. И поэтому доигрались.
-- Тогда пусть отвечают за свои поступки, -- сказал Юра. – Рано или поздно мы всё равно откопаем этого выродка. Ему остаётся молиться, чтобы его пристрелили мы, а не Бакытбек после полугода пыток… Как с Хворевым Жалом.
-- В Жало только никто не стрелял, он сам подох. От Хвори, -- сказал Данилыч.
Маньяк Хворевое Жало провёл в секциях содержания почти полгода, под наблюдением «ботаников». Хворь постепенно пожирала его организм, но маньяк оказался довольно живучим и долго ей сопротивлялся.
Может, сказалось воздействие Метаморфозы, её определённо пьянящих и жизнеутверждающих феромонов. Судя по тошнотворным рассказам «ботанов» -- Жало серьёзно влюбился в тварюгу. И, что самое мерзкое, «ботаникам» приходилось изучать эту самую любовь, определённо вызванную феромонами чужеродной твари.