- Странно, я почему-то был уверен, что ты сможешь мне подсказать её текущее местоположение. Ну ничего, она взрослая девочка, и я уверен, что она не потеряется...
Очередной прозвучавший в гарнитуре сигнал не дал ему закончить. На этот раз руководитель Инквизиции услышал предупреждение от отрядов, стоявших на дозоре недалеко от территории мясокомбината:
- Маркус, Армия и стражи наконец-то дали о себе знать и идут сюда! - услышал он взволнованный голос. - Ориентировочное время - полторы минуты.
- Отступайте, мы здесь закончили, - ответив дозорным, Грин послал специальный сигнал в общий для инквизиторов, участвовавших в операции, канал связи. Вновь посмотрев на Варнавского, он развел руками и сказал. - Ну что, наши доблестные «защитники человечества и порядка» наконец-то очухались и идут сюда. Уходим, нам за эту ночь еще предстоит многое сделать...
- А что с ним? - спросил Алексей, указав на стоявшего в стороне пленника.
- С ним? - посмотрев на старика так, словно он только сейчас его заметил, Грин покачал головой. - Черт, а ведь правда, чуть не забыл о нем. Кстати, почему он до сих пор жив?
- Потому что он был безоружен и сдался.
- Да неужели? - подойдя к плачущему сектанту, Маркус окликнул его. - Эй ты, старик! У меня к тебе один вопрос - все это время, пока Курганов... Зазомбировал тебя и заставлял делать всякие ужасные вещи. Ты ведь все осознавал и видел, но просто не контролировал свои поступки?
Когда пленник испуганно закачал головой, Грин хмыкнул и успокаивающим тоном сказал:
- Ну ничего, теперь же этот кошмар закончился, ведь так?
После этого Грин молниеносным движением вскинул свое оружие и выстрелил практически в упор. Когда старик с прострелянной на вылет головой упал на пол, руководитель Инквизиции невозмутимо убрал оружие и пошел к выходу из здания.
- В любом случае, он слишком много знал, - продолжая идти и не оборачиваясь, он позвал Алексея. - Пойдем, нас ждут великие дела. Даже тебя.
Заставив себя прекратить смотреть на труп сдавшегося ему в плен человека, Варнавский молча пошел за Грином. Сирены машин стражей порядка уже звучали совсем близко, но им не было суждено найти хоть одну живую душу на территории разрушенного мясокомбината. Пламя, поглотившее руины некоторых зданий завода, вдалеке сливалось воедино, и было самым ярким из десятков других подобных пожаров, пылавших этой ночью по всему Городу. Это день в будущем будут вспоминать как самый кровопролитный и ужасный за всю новую историю человечества.
10.
В одном из самых больших и просторных помещений подвала профсоюза композиторов и музыкантов в вертикальном положении стоял металлический саркофаг. Отдаленно он напоминал кокон, который неведомый паук сплел из листов железа вокруг человека, надежно заточив свою жертву внутри. От саркофага во все стороны расходились трубки с присоединенными к ним непрозрачными емкостями, расставленными по периметру комнаты. Единственным, что нарушало стоявшую здесь мертвую тишину, был тихий гул работавших насосов и механизмов, которые обеспечивали существование содержавшегося внутри этого пугающего устройства пленника. Хоть саркофаг стоял здесь недавно, заключенный в нем человек был вынужден связать с ним свою жизнь почти пятнадцать лет назад.
Вскоре к механическому гулу добавились новые звуки - громогласно открылся замок на двери, и в темную комнату вошли несколько человек. Щелкнул включатель, и прямо над саркофагом возник конус света, осветивший его и пространство вокруг в радиусе метра. В царившей за пределами освещенной области тьме различались силуэты трех людей, двое из которых были вооружены дробовиками. Помедлив пару мгновений, один из новоприбывших вошел в освещенный круг и, став напротив устройства, сложил руки за спиной. Повинуясь незримой команде, верхняя часть саркофага раскрылась, и все находящиеся в помещении люди увидели морщинистое лицо пленника. Прищурившись от яркого света, с непривычки резавшего глаза, Андерс увидел своего гостя и с облегчением в голосе сказал:
- Хвала Создателю! Я уже было начал волноваться, что ты забыл про меня, змееныш...
- Поверь, я бы с радостью про тебя забыл навсегда, - ледяным тоном признался Грин. Руководитель Инквизиции излучал ауру холодного презрения, от которой неподготовленные люди могли задрожать, словно от настоящего полярного ветра. - Но, к сожалению, я пока что не могу позволить себе такой роскоши. Как я вижу, ты теперь действительно вновь стал самим собой, не так ли?
- Я надеюсь на это, - подтвердил Андерс. Он словно не заметил надменных интонаций в голосе инквизитора, и продолжал говорить с Грином как со старым приятелем. - После стольких лет отсидки в собственной башке, я пока что опасаюсь в это верить. Как минимум до того момента, как я смогу попробовать подвигать конечностями...