- Да ты... Да ты реально больной на голову, чертов еретик! - Уинстон слышал, как собеседник инквизитора, еле сдерживаясь от того, чтобы не рассмеяться вновь, с издевкой ответил Грину. - Сколько раз я тебе повторял, что я никогда не откажусь от веры в Несущего Истину! Ты и твои верные псы смеете идти против истинного Бога, который пришел для того, чтобы объединить человечество и привести нас в Золотой век! Чертов невежда, да как ты не понимаешь, что только пытаешься отсрочить неизбежное, скоро свет Истины озарит каждого человека! И как бы ты не старался, скоро твои люди тоже прозреют, и на этот раз нам удастся уничтожить тебя, убийца веры!
- Ну что ж, думаю этого вполне достаточно, - тут Уинстон услышал, как Грин позвал его, не дав ответить безумцу. - Можешь войти, Сэм.
Выйдя из своего укрытия, Сэм на несколько мгновений опешил от увиденного, несмотря на то, что хотел выглядеть как можно более невозмутимым. В центре небольшой, всего пару метров шириной, квадратной комнаты находился собеседник Грина. Его тело было полностью заковано в казавшийся цельным металлический панцирь человекоподобной формы, из-за цвета и блеска выглядевший бронзовым. Из нешироко расставленных рук и ног, также как и из спины, змеились многочисленные шланги, соединявшиеся с бочкообразными емкостями, стоявшими недалеко от этого необычного устройства. Панцирь был закреплен в вертикальном, немного заваленном на спину положении, и для того, чтобы видеть посетителей, Андерсу приходилось опускать глаза. Начиная с шеи, где панцирь заканчивался, голова пленника была открыта, и Уинстон мог во всей красе увидеть его лицо, на котором тоже читалось некоторое удивление.
- Вот так номер ты провернул, Грин! Сколько лет прошло, а продолжаешь меня удивлять, затейник ты такой! - опомнившись, Андерс снова съязвил, но на этот раз он говорил более сдержано, словно стесняясь раскрывшего свое присутствие нового инквизитора. На вид он был одного возраста с Грином, но на этом внешние сходства заканчивались. Бритая голова и острые черты словно высеченного из камня лица, несмотря на исхудавшее щеки и сумасшедший блеск в глазах, оставляли у Сэма стойкое впечатление, что Андерс был профессиональным военным, до своего заточения не раз бывавшим в бою. Несмотря на то, что он был полностью скован, Андерс не казался беспомощным, и даже в таком виде излучал опасность. - Неужели ты и в самом деле решился превратить меня в экспонат, который будешь показывать каждому новобранцу? Чтобы они видели ужасного врага и после этого увереннее убивали инакомыслящих? Так вот, обломись, не будет тебе этого!
- Он сделает верные выводы, не сомневайся, - уверенно ответил заключенному Грин.
- Конечно же сделает, вот только эти выводы будут правильными по-настоящему, а не такими, которыми ты считаешь таковыми. Или ты и в самом деле считаешь, что нормальный человек согласится с правильностью твоих решений, увидев эту адскую машину, в которую ты меня заковал двенадцать лет назад? - тут Андерс обратился к Сэму, и бывший страж увидел в его глазах искорки надежды. - Слушай, я понимаю, что даже если ты и понял, насколько ужасным человеком является Грин, ты сейчас не признаешь этого открыто. Это правильно, я бы тоже так поступил. Не верь этому ублюдку, он убивает людей и подталкивает на это других, прикрываясь пафосными речами. И я хочу попросить тебя об одной-единственной вещи, о которой я уже давно мечтаю. Я прошу тебя, убей меня! Умоляю, даруй мне избавление от тех мучений, что я испытываю все эти...
Хотя Андерс говорил с Сэмом спокойным тоном и теперь не выглядел неуравновешенным психом, бывший страж не повелся на этот образ. Слишком кардинально отличался этот вызывавший сочувствие пленник от того фанатика, речь которого минуту назад так и сочилась ядом при разговоре с Грином. И все же, несмотря на недоверие Уинстона, неожиданная просьба Андерса шокировала его.
- Так, на этом на этот раз закончим, - Маркус поспешил потащить растерявшегося Уинстона из камеры под непрекращающимися мольбами вновь сорвавшегося на крик пленника.
- ...Смилуйся надо мной, добрый человек! Даруй мне избавление, позволь мне попасть в рай, созданный Им для праведников!.. - как только массивная дверь закрылась, крики Андерса тут же прекратились, и наступившая тишина показалась оглушительной. Некоторое время инквизитор и бывший страж молча стояли рядом с камерой, пока Уинстон не понял, что Грин ждал, что он задаст вопрос первым.