- Оу, извини, меня опять занесло... - тут появившееся было смущение исчезло, и в глазах Кимберли появился озорной огонек. - Но я знаю, зачем ты пришел ко мне в такой поздний час на самом деле... Не смог удержаться, ведь так?
Хмыкнув, Сэм улыбнулся ей в ответ и, сняв с плеча свой автомат, протянул прототип Галлоуэй.
- Отличная работа, Ким, как всегда у меня нет никаких нареканий, - Галлоуэй бережно, словно младенца, приняла из рук Сэма оружие, пока бывший страж делился своими впечатлениями. - Бесшумное, точное, с низкой отдачей... До сих пор не могу поверить, что его собрали вручную из подручных деталей!
Кимберли отвлеклась от скрупулезного изучения своего детища на наличие каких-либо дефектов и игриво подмигнула Уинстону.
- Сочту это за комплимент. Главное, кто делает твое оружие пригодным для использования, а не из какого хлама оно сделано, не так ли?
- Ну и как тут поспоришь, конечно же ты права, - только и оставалось согласиться Сэму.
- Слушай, а если серьезно - что, действительно нет никаких нареканий? - засомневалась Ким, закончив осмотр автомата и положив его на стол.
- Ну... - Уинстону пришлось хорошо поразмыслить, пытаясь найти какие-нибудь изъяны в практически идеальном орудии для убийств. - Разве что рукоять не слишком удобная... И патронов в обойме не очень много, 19 штук для оружия такого типа это как-то маловато... Ну а так вроде все, в остальном просто не к чему придраться.
- Дьявол! - игривая улыбка Галлоуэй тут же превратилась в узкую полоску расстроено сжатых губ, а веселое настроение изобретательницы тут же бесследно исчезло. Уинстон уже успел пожалеть о том, что вообще упомянул об этих мелочах, когда она разразилась тирадой. - Сколько лет одно и то же, вечно я забываю про удобство! На эту проклятую рукоять уже успели пожаловаться до тебя Алексей и Дитфрид, так её точно придется заменить и доработать...
- Честно говоря, на самом деле все не так плохо... - попытался успокоить и ободрить её Сэм, но Кимберли, быстро справившись с нахлынувшими эмоциями, подняла руку и не дала ему продолжить.
- Да брось, все в порядке. Если есть какие-то проблемы, то обязательно, хорошо слышишь меня? Обязательно рассказывай про них, я тебе ради этого и даю эти прототипы, чтобы потом эти ошибки не обнаруживались уже на стадии массового производства, - тут Ким вновь улыбнулась и подытожила. - В любом случае, твои отзывы мне нравятся намного больше, чем сухие отчеты Ричарда или грубоватые рассказы Дитфрида про то, что «шмаляет прилично, но в ближнем бою размахивать неудобно». Даже несмотря на то, что ты на самом деле пацифист и вынужден пользоваться оружием не от хорошей жизни, ты один из немногих, кто может по достоинству оценить мои творения. Или же ты просто слишком интеллигентный, чтобы говорить девушке все прямо и без лишних слов. В любом случае, я хочу сказать тебе «спасибо» - Сэм, мне действительно приятно с тобой работать.
Уинстона всегда удивляло, насколько трепетно относилась эта женщина к своим разработкам. За прошедшие месяцы Сэм не упустил возможности проверить данные по каждому из инквизиторов, с которыми он успел познакомиться за это время, и Ким Галлоуэй не была исключением. До того, как стать инквизитором, Кимберли преподавала в Городском университете и имела докторскую ученую степень, но однажды она бесследно исчезла, а вместе с ней и все её наработки и проекты. Это случилось одиннадцать лет назад, и с тех пор Галлоуэй числится в базе пропавших без вести Отдела охраны правопорядка, а за любые сведения о её нынешнем местонахождении установлена стандартная для таких дел награда. Впрочем, если бы в ООП знали, что этот пропавший ученый сейчас проводил большую часть своего времени в секретном убежище Инквизиции, награда была бы в разы более высокой. Больше о прошлом Кимберли разузнать Сэму не удалось, и он никак не мог понять, что заставило изобретателя, ранее специализировавшегося на вычислительных системах и преподававшего студентам основы микроэлектроники, уйти в подполье и переключиться на разработку оружия и хакерских устройств. Учитывая то рвение и даже фанатизм, с которым она работала днями и ночами ради дела Инквизиции, было очевидно, что на то были серьезные причины, хотя Уинстон до сих пор не имел представления, в чем конкретно они заключались. И при всем при этом Кимберли не была циничной и мрачной, как большинство инквизиторов - она была добродушной и отзывчивой, а также хорошим собеседником, с которым, казалось, можно было говорить на любые темы. За те два месяца, что Сэм провел в рядах Инквизиции, он не раз в свободное время навещал Кимберли, и, в отличие от бесконечных непримиримых споров и дискуссий, которые он проводил с Грином, эти встречи намного более походили на дружеские посиделки. И хотя у Галлоуэй были свои причуды, эти беседы помогали Уинстону не тронуться умом из-за тех ужасных поступков, что ему пришлось совершить за эти дни.