- О, ну конечно! - наконец-то обратила на Бернштейна внимание Кимберли, о чем он тут же пожалел. - А тебе там заодно ничего другого не прижали?! А то очень похоже, что твой...
- При всем уважении, - неожиданно подключился к разговору Юрий, подходя к операционному столу с нужными медикаментами, - Дитфрид, Кимберли, не могли бы вы свалить нахер из моей операционной? После того, как я пришью Сэмюэлю все туда, куда надо, вы сможете продолжить свою милую беседу, ясно?
Наступило неловкое молчание, которое первым решился нарушить Бернштейн, осторожно подбирая слова:
- Эм... И в самом деле, извини, что... Ладно, все, я ухожу, - тут Дифтрид обратился к Сэму. - Ты это... Выздоравливай, хорошо? Потом еще встретимся как-нибудь, обсудим все...
- Конечно, спасибо, - поспешил ответить Сэм, на что Дитфрид напоследок кивнул и поспешил покинуть лазарет.
- Чтоб как только встанешь на ноги, - в свою очередь сказала Галлоуэй, для пущего эффекта как бы с укором помахав Уинстону пальцем, - сразу ко мне, понял? Чтоб в подробностях рассказал, как же тебе все-таки удалось выжить. И сам «Щит» не забудь притащить...
- Так он здесь, у меня в рюкзаке, - предупредил Сэм, кивком указав на лежавшие рядом с операционным столом вещи. - Можешь забрать сейчас...
- Нет, не стоит, - остановила его Кимберли, и спиной начала постепенно отходить к двери. - Не хочу лазить по чужим вещам, да и тебе сейчас не надо отвлекаться... Ну, короче, ты меня понял, так?
- Конечно, зайду сразу же как только смогу.
- Отлично, - тут Кимберли впервые улыбнулась с момента её появления в лазарете, и прежде чем уйти, добавила. - Я рада, что ты остался жив.
Когда в комнате остались только Юрий и Сэм, доктор фыркнул и, вводя из шприца в ногу Уинстона обезболивающее, недовольно пробормотал:
- Ох уж эти инженеры... Время идет, а она его так и не простила, и до сих пор считает безмозглым варваром...
Сэм решил не поддаваться на провокацию и расспросить о разногласиях между Кимберли и Дитфридом у них самих, а не слушать сплетни врача Инквизиции. Пока обезболивающее начинало действовать, Уинстон смог осмотреть комнату, в которой ему довелось оказаться вновь. На самом деле лазарет занимал лишь небольшую часть просторного прямоугольного зала, в котором жил и работал Юрий Овчинников, талантливый хирург и по совместительству биолог-генетик с докторской степенью. В основном в комнате располагалось многочисленное и зачастую громоздкое научное оборудование, которое помогало Юрию проводить исследования, результаты которых должны были помочь делу Инквизиции. Уинстон не знал об этих исследованиях ничего конкретного, да он и не стремился что-либо узнать - его волновало лишь то, что было связано с Культом Истины, и поэтому он не задавал лишних вопросов.
Сам Юрий хоть и был седым, но при всем желании стариком его назвать было нельзя. Грубые черты лица, на котором были едва заметны первые морщины, выдавали в нем пятидесятилетнего мужчину, у которого еще оставалась энергия, но уже изрядно измотанного и помятого жизнью. Лабораторный халат подчеркивал его горделивую осанку, однако когда Овчинников слишком увлекался работой и забывал правильно держаться, он по предательски также подчеркивал и сутулость с опущенные под тяжестью пережитого плечи своего хозяина. И хоть Юрий редко выходил из своей лаборатории, предпочитая одиночество большим компаниям, он никогда не упускал возможности побеседовать с теми, кого ему доводилось лечить. Впрочем, когда эти разговоры были о нем или его работе, Овчинников всячески старался увиливать и не говорить ничего конкретного, осторожно переводя беседу на другие темы. Этот человек был очень скрытным, и скорее являлся хорошим слушателем, а не рассказчиком.
- Ну что с тобой случилось на этот раз? - поняв, что его предыдущая уловка не удалась, Юрий решил не ходить вокруг да около и воспользоваться проверенными методами поддержания разговора. - Насколько я помню, в прошлый раз, когда ты ко мне попал с простреленным навылет брюхом, тебя «окружили и застали врасплох».
- У тебя хорошая память, - все же ответил ему Сэм. - Ну, на этот раз все прозаичнее - я позволил чувствам взять верх над разумом и понесся на тех сектантов, словно бык на красную тряпку.
- Надо же, - убедившись, что обезболивающее подействовало, Юрий приступил к операции, тем не менее продолжая говорить со своим пациентом. - И что же послужило причиной твоему внезапному отключению мозга и инстинкта самосохранения заодно? И там что, и в самом деле была автопушка?