- Дитфрид, я в порядке, - ответил напарнику по рации Сэм.
- А Дюмонт? - осторожно уточнил Бернштейн, боясь услышать дурные вести.
- Ликвидирован, - обнадежил его Сэм. Закончив все дела с трупом Дюмонта, он развернулся и побежал по переулку в противоположную от людей сторону. Никто из них так и не закричал или попытался остановить его, молча наблюдая за удалявшейся фигурой инквизитора.
- Офигеть! - не сдержал эмоций Дитфрид. - Сэм, ну ты просто шикарен! Все отступаем! Не знаю как вы, а я сегодня точно нажрусь до беспамятства!
- Принято, - отстраненно ответил Уинстон, не обратив внимания на поздравления от других инквизиторов и продолжая бежать прочь от места преступления. Он все еще перебывал в смятении от увиденного - видение было настолько реальным, что он мог поклясться, что там, в толпе, стоял и смотрел на него Дэйв. Однако здравый смысл настойчиво подсказывал ему, это всего лишь разыгралось его воображение, и его сына там быть не могло. В конце концов, ведь это он сам убил Дэйва, сам держал на руках его мертвое тело, и поэтому это не могло быть ничем иным, кроме как иллюзией. Или могло?..
Вот так, даже добившись столь желаемой победы и подобравшись на еще один шаг к Курганову, Уинстон даже не смог этому порадоваться. Его собственное сознание неожиданно сыграло над ним злую шутку, подняв в памяти болезненные и страшные воспоминания. Поняв, насколько давно он не напивался по-настоящему, Сэм пообещал себе, что как только доберется до убежища Инквизиции, то обязательно сделает это за компанию с Дитфридом и остальными.
***
- ...И вот я такой кричу, что «дело труба» и надо рвать когти, а тут Сэм пафосно заявляет что-то типа «бегите, я сам его поймаю!». Замочив еще одного еретика, я конечно, не поверил...
Новость о гибели одного из главных подручных Курганова разлетелась по Инквизиции быстро. Когда Сэм вернулся на базу, даже Ицхак удержался от уже ставших привычными ехидных подколок, удостоив его молчанием и беглым уважительным взглядом. Все еще обдумывая увиденное, бывший страж не успел добраться до лазарета, чтобы отдать добытый образец крови на анализ, как его перехватил Дитфрид и потащил в столовую. Там, как оказалось, собрались все свободные от заданий инквизиторы, которые в это время были на базе. Среди них были Алексей, Джен, Самир, даже Маркус и Кимберли присоединились к собравшимся в столовой людям, чтобы вместе со всеми отпраздновать эту победу.
Собравшиеся в столовой инквизиторы, радостно поприветствовав «героя дня», расселись вокруг Дитфрида, который вошел в центр образовавшейся площадки и начал с чувством рассказывать о том, как проходила та операция. Сэма, несмотря на его слабые протесты, усадили между Алексеем и Самиром, вынуждая его сдаться и для приличия хотя бы немного побыть на этом небольшом празднике. Впрочем, во всем этом были и свои плюсы, так как ему вручили большую стеклянную кружку с холодным пивом, и поэтому он молча слушал приукрашенный самую малость рассказ Дитфрида и небольшими глотками пил пенный напиток. Уинстон был слишком поглощен мыслями о своем видении, чтобы радоваться смерти Дюмонта вместе со всеми.
- Эй, - заметив отстраненный взгляд Сэма, Алексей легонько толкнул его, привлекая внимание, и тихо спросил. - Ты сам не свой после возвращения, все в порядке?
- Да, вполне, - соврал Уинстон, не желая пока что обсуждать это с кем-либо другим.
-...А потом смотрю на радар, - заканчивал свой немного сумбурный рассказ Дитфрид, - и в самом деле Сэм уже не на крыше! И вроде его датчик не двигался, хотя вроде бы он должен был гнаться за Дюмонтом. Первой мыслью, что у меня появилась, была - «Вот блин, неужели...
- Маркус!
Все слушающие Бернштейна инквизиторы обернулись и посмотрели в сторону единственного входа в столовую. Там появился Ричард Коул, который буквально влетел внутрь и теперь быстрым шагом направлялся к своему начальнику. Его лицо исказила злобная гримаса, а вызывающий тон, с которым он произнес имя Грина, говорило о том, что он был вне себя от ярости. Еще никогда ранее Сэм не видел таким этого спокойного и небогатого на эмоции инквизитора, однако гнев Коула был ему понятен.
- За что? - прямо спросил у Маркуса возмущенный инквизитор, остановившись в нескольких метрах от него и не обращая внимания на остальных собравшихся в столовой людей. - У меня к тебе единственный вопрос - за что ты так поступил со мной?! Неужели ты таким образом решил наказать меня за ту мою ошибку в день Основания?