– Я не хочу есть, – сказал Дима. Костя удивленно глянул на него.
– А я с удовольствием поем, – сказал он. – Пошли на кухню.
Иветта и Костя ушли. Дима снова посмотрел на небо. Как прежде больше никогда не будет. То, чем он жил раньше, потеряло для него ценность. Как сказал Соломон, пришло время начать любить что–то другое.
Проснувшись, Дима увидел, что они втроем спять в его постели. Когда он вчера ушел спать, Иветта и Костя еще болтали на кухне. Сейчас они крепко спали в объятиях друг друга. У него трещала башка и он уткнулся лбом в подушку. От нее еще пахло духами Рады. Он забыл сменить белье после ее ночевки здесь. Ему вдруг захотелось увидеть ее, почувствовать этот запах в реальности. Зарыться лицом в ее волосы и утонуть в этом аромате. Он приподнялся и посмотрел на часы. Черт! Час назад она уже уехала на работу!
Дима вскочил и едва не свалился. Ему было дико досадно, что он так глупо проспал встречу с Радой. Наверное, она ждала его. Он еще сам не знал, почему ему было так важно увидеть ее. Влюбленности в нее он не чувствовал, но было что–то такое, что тянуло его к ней. Приняв душ, он пошел на кухню. Убрал вчерашний бардак и сделал себе кофе. Взял телефон и набрал Раде. Она ему не ответила. Занята? Обиделась? Он быстро набрал ей сообщение, извинившись за то, что проспал.
– Доброе утро, – сонно сказала Иветта, входя на кухню. Подошла к Диме и поцеловала его. Он бегло ответил ей и отвернулся. – Все хорошо?
– Да, все отлично. Собираюсь на работу, – ответил Дима и допил кофе.
– Увидимся вечером? – спросила Иветта и повисла у него на шее.
– Нет, я буду занят, – сказал Дима, разжимая ее руки.
– Ты можешь оставить мне ключи и я уже буду ждать тебя в постели. – игриво предложила Иветта, расстегивая ему джинсы.
– Я опаздываю, – сухо сказал Дима, отводя назад ее запястья. – Будет лучше, если о таких вещах будешь договариваться с Костей. А еще правильней – будешь ждать его.
– Ты на что–то сердишь? – заглядывая ему в глаза, растеряно спросила Иветта, которая никак не понимал его холодности.
– Нет, с чего ты взяла? Все хорошо, – ровным тоном сказал Дима. – Мне пора. Пока, Ив.
Он поцеловал ее в щеку и вышел из кухни. Иветта пошла следом. Молча наблюдала, как надевает ботинки и куртку.
– Как раньше уже не будет, да? – с тоской спросила она.
– Как раньше уже никому из нас не надо, – сказал Дима. – Мы стали другими за этот год.
Он вышел из квартиры и закрыл за собой дверь.
Рада ему так и не ответила и Дима с нетерпением ждал вечера, чтобы поговорить с ней. У него даже была идея сгонять в центр Брагина в обед, но дела заставили отложить этот порыв. Ладно, может даже так и лучше, а то решит, что он назойливый идиот. Ведь она ясно дала понять, что они только друзья, а он хочет вести себя как завоеватель.
– Тебя вчера искала Иветта, – сказал Макс.
– И нашла, – пробормотал Дима, просматривая счета.
– Кстати, курьер сегодня вернулся от Соломона вместе с едой. Старик ему не открыл, – сказал Макс, садясь на край стола.
– Когда это было? – спросил Дима и его охватило беспокойство.
– В полдень где–то. Не помню, Дим, и так дел по горло, – устало вздохнул Макс. Выглядел он еще хуже, чем пару дней назад.
– Ты похож на покойника, – сказал Дима.
– Да потому что я задолбался! – повысив голос, бросил Макс. И словно испугавшись своих эмоций, закрыл лицо руками. – Я не знаю, как жить. Я боюсь жить, понимаешь?
– Не особо, – признался Дима, у которого никогда подобного не было.
– После сердечного приступа, я понял, что не принадлежу себе, – сказал Макс. – У меня нет никакой уверенности в себе, в своих силах. Что если захочу что–то сделать, я действительно смогу, а не вырублюсь в самый ответственный момент. Мне страшно строить планы, давать обещания людям. Даже мечтать. Я хочу выступать на сцене, записывать новые песни. Но даже в мечтах на меня накатывает паника и сердце болезненно сжимается. Рука сразу тянется к телефону, чтобы вызвать скорую. Я не управляю своим телом, оно словно живет само по себе и в любое время может подставить мне подножку.
– Ну все мы смертны, ничего удивительного в этом нет, – пожал плечами Дима. – Мне тоже эта фигня не нравится, но что поделать?
– До приступа со мной такого не было, – вздохнув, сказал Макс. – Я жил, рисковал и особо не парился о том, буду я завтра жив или нет.