- Еще разок вокруг квартала, - уговаривал он, крутя ручкой, чтобы увеличить скорость.
"Еще разок" превратился в три, и когда они подъехали к таунхаусу своих родителей на улице уже стемнело. Рейчел спрыгнула, и Захария покатил мотоцикл в сторону гаража, когда заметил вооруженного человека в форме у входной двери своего дома. Его мгновенно захлестнула паника. Что-то случилось с родителями, пока они с Рейчел веселились? Он поспешно припарковал мотоцикл и помчался к двери, у которой уже стояла Рейчел.
- Мама? Папа? - голос Рейчел эхом отскочил от стен узкой улочки.
- С нашими родителями что-то случилось? Что происходит? - Слова слетели с губ Захарии, как вода, падающая с водопада.
Офицер с эмблемой отряда СС на форме с суровым взглядом заговорил:
- Захария и Рейчел Айзенберг?
Захария кивнул.
- Это мы.
Он взял сестру за руку и сжал её. И тут же в его голове возникла мысль: Захария слышал, как люди из отряда СС появляются у домов приличных семей и забирают их.
Офицер кивнул головой в сторону коридора и отошел в сторону, чтобы пропустить вперед Захарию с Рейчел. Продолжая держать сестру за руку, Захария побежал вглубь дома, где слышал голоса. В каждой комнате, мимо которой он пробегал, ярко горел свет. Когда он добрался до гостиной, то от тревожного предчувствия сердце бешено колотилось. Его мать сидела на диване, обхватив голову руками, а рядом, сжавшись от напряжения, стоял отец. Он нервно поглядывал на мужчин, присутствующих в комнате: еще три офицера из СС, в чёрной униформе и до блеска вычищенных сапогах, которые сверкали в искусственном свете.
- Это ваши дети? - спросил высокий офицер со светлыми волосами.
Отец Захарии кинул и с сожалением в глазах посмотрел на Захарию и Рейчел.
- Отец? - Он пытался проглотить ком в горле, но безрезультатно. Присутствие этих офицеров в доме может означать только одно. Слухи оказались правдой, Захария понял это, как только посмотрел на лица своих родителей. Его мать заливалась слезами. Захария, подойдя к ней, присел и взял ее за руки.
- Они увозят нас отсюда. Всех, - рыдала она. И сквозь всхлипы матери Захария услышал шокированный вздох Рейчел. - Они нас арестовывают.
Зейн повернулся к незнакомцам. Хотя он и знал ответ, но все же задал вопрос.
- Почему?
Когда мерзкая улыбка расползлась на лице блондина, Захария почувствовал, как будто ледяная рука сжала его горло и выжала из него жизнь. У Захарии было плохое предчувствие.
- Почему? - Офицер переглянулся с коллегами. - Потому что вы евреи, вот почему. Вы, грязные евреи.
"Грязные евреи".
Слова все еще звучали в голове, пока офицеры отдела СС вели Захарию и его семью на улицу, где их уже ждал фургон. Он оглянулся назад, чтобы в последний раз насладиться видом мотоцикла, на котором вернулся всего лишь несколько минут назад. Мотоцикл принадлежал ему всего лишь день... единственный день в 1940 году. Ему было тогда двадцать четыре, и его жизнь, как он теперь уже знал, изменилась навсегда. Так резко, что и представить нельзя.
Зейн оторвал взгляд от байка и посмотрел на Эдди.
- Я не могу вести этот мотоцикл.
- Конечно, можешь. Он ничем не отличается от...
- Я сказал, что не могу вести этот мотоцикл, - сквозь стиснутые зубы повторил Зейн и посмотрел на Эдди.
Его коллега не стал задавать глупых вопросов.
- Ладно, поедешь со мной.
Зейн чувствовал оцепенение, когда зашел в офис к Дрейку. Он хмуро посмотрел на куклу Барби, сидящую в приемной, и проигнорировал ее протест о том, что она сначала должна сообщить Дрейку о его приходе. Вместо того чтобы подождать, Зейн просто ворвался в кабинет врача и захлопнул за собой дверь. Дрейк сидел за столом. Он бросил на Зейна быстрый взгляд, и казалось, что драматический приход вампира его никак не впечатлил.
- Я здесь, - зло проговорил Зейн, пока психиатр пялился в документы. Зейн ненавидел, когда его игнорировали.
- Я не слепой, - спокойно ответил Дрейк.
- И если ты сейчас же не начнешь чертов сеанс, я запущу в тебя пепельницей, - пробубнил себе под нос Зейн.
- И не глухой к тому же, - добавил Дрейк, закрыв и отодвинув дело, которое только что читал. - Не думал, что ты захочешь быстрее начать.
Зейн расправил плечи.
- Если твои навыки врача такие же отточенные, как и способность интерпретировать намерения человека, предлагаю тебе сменить профессию.
Как будто Зейн хотел быть здесь, проходить через этот глупый психоанализ и позволять этому шарлатану копаться в голове! Словно на его лбу была татуировка "сумасшедший". Зейн поклялся про себя, что врач и слова от него не услышит.
- Я бы предложил тебе сесть, но у меня сложилось четкое впечатление, что ты предпочтешь стоять.
- И снова ты не прав, - ответил Зейн и плюхнулся на ужасную кушетку в виде гроба, подпирая одной ногой деревянную панель, которая, по-видимому, служила подлокотником. Конечно, он бы предпочел стоять, но Зейн не даст этому мудаку подобраться к нему ни на дюйм. Через пять минут он закончит доказывать, что Дрейк полностью некомпетентен. И в довершении всего, он заставит Дрейка согласиться с этим. - Миленькая мебель, - солгал он. Своими неправильными ответами Зейн так далеко отбрасывал доктора со своего пути, что тот вот-вот отправится в Китай.
Приподнятая бровь показала, что Дрейк купился на его тактику обмана.
- Твой босс предупредил меня, что у тебя странные вкусы.
И, несмотря на то, что Зейн внешне источал леденяще хладнокровие, внутри него сейчас бушевала буря.
- Сомневаюсь, что он послал меня сюда, чтобы мы с тобой обсуждали мои вкусы. Что тебе нужно, Дрейк?
Зейн скрестил лодыжки, принимая более расслабленную позу.
- Это полностью зависит от тебя.