Он хотел отступить, чтобы попытаться вернуть контроль над собой и не причинить Портии боли, как вдруг она провела ногтями по его голове, слегка царапая кожу. Он замер. Дрожь прошла через все тело и устремилась к члену, заставив каплю предсемени появиться на кончике.
Зейн лизнул плоть Портии, упиваясь соками ее желания. Все тело оцепенело от первого вкуса ее невинности.
"Черт возьми!"
Он никогда ничего вкуснее не пробовал, хотя за всю жизнь побывал у многих девушек между ног. Ничто не могло сравниться со вкусом Портии - насыщенный, богатый и зрелый, а плоть настолько мягкая и гладкая, что дразнила его губы и язык, заставляя их покалывать.
Пульс у Зейна учащенно бился, сердце колотилось в груди, как будто хотело выпрыгнуть.
Портия была лучше, чем самая первоклассная кровь, которую он пил. Каждой частичкой тела он хотел обладать ею.
"МОЯ", - оглушая себя, мысленно закричал он.
А в сердце тем временем велась нешуточная борьба. С одной стороны Зейн хотел обладать Портией, а с другой - хотел защитить от себя самого. И между этими двумя силами, голову подняла еще одна: желание защитить себя самого от любви к Портии, от того, чтобы преподнести ей собственное сердце только ради того, чтобы оно разбилось в тот же миг, когда Портия убежит.
Зейн отогнал такие мысли, заставив себя жить лишь этим мгновением и взять то, что Портия была готова отдать: ее тело и больше ничего. Ему придется довольствоваться этим, хотя сейчас он желал намного большего. Он сделает все возможное, чтобы искусить ее и заставить дать ему больше.
Он уже переступил через этический кодекс Службы Личной Охраны, и одно за другим нарушил правила, которые когда-то установил для себя самого: никогда не увлекаться, не заботиться и не надеяться обрести любовь.
Теперь все правила полетели в тартарары.
Все из-за Портии и его реакции на нее. И ее реакции на него. Ее тело изогнулось под его губами, бедра прижались ко рту, а руками она продолжала ласкать его чувствительный череп. Впервые за всю вампирскую жизнь, Зейн был благодарен за то, что ходил лысым. От этого кожа стала более чувствительной к прикосновениям, и теперь голова стала одной из самых эрогенных зон, конечно, кроме той, которая пыталась вырваться из штанов.
Зейн ласкал лоно Портии губами, покусывал зубами, сосал и лизал языком. Когда он провел по клитору, Портия тихо простонала.
- Такой чувствительный, - пробормотал он напротив набухшего бутона и не дал перевести Портии дыхание. Он хотел попробовать на вкус ее страсть, похоть и желание. Ему нужно почувствовать, как она кончит ему в рот. Знать, что он смог дать ей то, что она запомнит - чувство, которое Портия никогда не забудет, и которое всегда будет ассоциироваться только с ним. Хотя секс для него всегда был демонстрацией силы и никогда не пробуждал такие чувства как привязанность или любовь, но, когда Портия в очередном экстазе изогнулась под ним, Зейн почувствовал, как сердце дало слабину, и возведенная стена вокруг него треснула.
Не желая дальше вникать в последствия этого, Зейн удвоил усилия и, обхватив клитор губами, потянул его. Застонав, Портия вздрогнула. Волна за волной обрушивались на губы Зейна, пока Портию сокрушал оргазм.
Зейн не кончил лишь благодаря тесным джинсам и молнии, в которую сейчас болезненно упирался налитый кровью член. Будь Зейн голым, то пролил бы семя на кафельный пол.
Зейн застонал и продолжал лизать клитор Портии, воспламеняя вновь. Затем поднял голову и посмотрел ей в лицо. Глаза Портии были закрыты, губы слегка приоткрыты, и из-под них проглядывались кончики клыков, грудь Портии тяжело вздымалась. За всю свою долгую жизнь Зейн не видел более прекрасного зрелища.
- В следующий раз ты кончишь, когда я буду внутри тебя.
Портия открыла глаза и прижалась к нему.
- Сейчас.
То, с каким придыханием она произнесла это слово, что-то сотворило с лицевыми мышцами Зейна. Они дернулись, губы изогнулись и раздвинулись. Зейн поднес руку к лицу, чтобы ощутить изменения, и, к своему удивлению, понял, что улыбается.
Он не улыбался больше шести десятилетий.
От томного наслаждения Портия чувствовала себя словно без костей. Она мастурбировала несколько раз до этого, и хотя после ей было хорошо, это не могло сравниться с тем, что сделали с ней руки и рот Зейна. Она чувствовала себя невесомой.
Открыв глаза, Портия посмотрела на улыбающееся лицо Зейна. Теперь он выглядел совсем по-другому, моложе и счастливее.
Зейн встал между ее бедер. Бедра, которые она так охотно раздвинула для него, думая только о собственном удовольствии. Все еще одетый, Зейн грациозно обнял и прижал ее к своей обнаженной груди, а затем отнес Портию в спальню. Она прижала голову к изгибу его шеи и скользнула губами по коже, целуя его. Портия почувствовала, как Зейн наклонил голову, предоставляя ей больше доступа.
Вздохнув с одобрением, она коснулась клыками его шеи, чувствуя, как пульсирующая вена под ней кричала, чтобы она разорвала его кожу и смогла пить из нее.
Зейн зарычал.
- Осторожнее, Портия, если ты меня укусишь, то, возможно, вляпаешься по уши в такое дерьмо, в каком ты точно не захотела бы оказаться.
Она встретила его взгляд и заметила странный блеск в его глазах. Он отвергал ее, сожалел о том, что только что сделал? Портия отвела глаза.
- Прости.
Когда он опустил ее на кровать, она скрыла то, как больно ужалил его отказ. Портия проклинала свою неопытность. Если бы она была с вампиром раньше, возможно, она бы знала больше об этикете укусов. Как бы то ни было, она только хотела пойти за зовом инстинкта, который говорил, что она хочет крови Зейна также сильно, как и его член.
Зейн приподнял ее подбородок и пристально посмотрел в глаза.
- Не пойми неправильно. Для меня будет великой честью, если ты возьмешь мою кровь.
Ее сердце подскочило.
- Но тогда почему...
- Взятие крови у другого вампира создает связь... - Она знала все о кровных связях, ее мать объяснила.
- Но если мы укусим друг друга не одновременно, то связь не сформируется.