– У тебя отличные выпускные баллы по всем предметам и стипендия в Дюке, а ты собираешься оставаться дома и продавать доски для серфинга? Клей уперся взглядом в свою дыню.
– Мне кажется, что я нужен тебе здесь, – сказал он. – Мне кажется, что я нужен Лейси.
Алек засмеялся.
– Вы с Лейси ладите как кошка с собакой.
– Но это не значит, что мне наплевать на нее. У меня такое ощущение, что если я уеду сейчас, то, вернувшись, обнаружу, что она беременна, или нюхает кокаин, или еще что-нибудь в этом духе.
Алек накрыл ладонью руку сына.
– О чем ты говоришь, Клей? Ты боишься уезжать из дома?
Клей выдернул руку. – Да, боюсь, но не за себя!
– Поезжай в колледж. Уж я как-нибудь смогу позаботиться о четырнадцатилетней девчонке!
Клей поднял взгляд, и Алек с удивлением увидел слезы в его глазах. На его памяти Клей, с тех пор, как повзрослел, плакал лишь однажды – в день, когда умерла Энни.
– Ты был самым замечательным отцом в мире, – сказал он, – но теперь я совсем не уверен, что ты действительно сможешь позаботиться о четырнадцатилетней девочке. Я не уверен даже в том, что ты сможешь позаботиться о себе самом. – Клей подался вперед, опершись локтями на стол. – Пап, послушай меня, ладно? Вчера я был на вечеринке. Туда пришли несколько ребят, которых я знаю, и сказали, что они только-только с другого сборища, где видели Лейси. Она была пьяна, пап. Буквально в дым. Они видели, как она пошла в спальню с каким-то парнем, а некоторое время спустя – с другим. И это только за то время, что они находились там.
Кофе обжигал внутренности Алека. Он молча уставился на сына.
– Они не знают, кто эти парни, иначе я бы нашел их и выбил из них дерьмо.
– Что ж, – сказал Алек. – Спасибо, что рассказал. Однако это моя проблема, ладно? И решать ее мне. Я ее отец, а не ты. – Он потянулся за тостом, думая об Энни. Она никогда бы не стала отправлять Клея в колледж против его воли. – Что касается колледжа, ты сам вправе принимать решение, но только не надо оставаться здесь из-за Лейси.
Алек включил автоответчик, чтобы прослушать сообщения от друзей и знакомых, рассерженных тем решением, которое Оливия приняла относительно Энни, разъяренных тем, о чем не имели ни малейшего представления. Затем он принял душ, побрился, стараясь взять себя в руки и безуспешно пытаясь отогнать от себя образ Лейси в чужой спальне, Лейси, которую лапают и употребляют.
Он разбудил ее в полдень. У нее было опухшее бледное лицо. Открыв глаза, она застонала. Он не стал отдергивать шторы и включать свет у нее в изголовье, но даже сумеречное освещение заставляло ее болезненно морщиться. Она медленно села, прислонившись к спинке кровати, и ее кукла упала рядом с ней фарфоровым личиком вниз.
– Вчера вечером ты хотела поговорить со мной, – сказал Алек. Ему следует быть очень осторожным и ни в коем случае не назвать ее Энни.
– Не помню, – сказала она сердито. Последнее время это был ее обычный тон. У нее на шее виднелись засосы, цепочкой уходившие под ворот футболки.
– Мне кажется, нам необходимо поговорить.
– Не сейчас. Я плохо себя чувствую.
– У тебя типичное похмелье, и это одна из тем, которые нам с тобой нужно обсудить. Пожалуй, тебе еще рановато пить.
Она нахмурилась, и он мысленно обругал себя. Разве он не собирался начать разговор с того, что он ее любит?
– Я выпила всего лишь одну банку пива, – сказала она, и, хотя Алек испытывал искушение отругать ее за вранье, он прикусил язык.
Он взял куклу и положил себе на колени. Ее нарисованные карие глаза бессмысленно пялились в потолок. Алек снова взглянул на дочь.
– Вчера вечером я подумал, что уже довольно давно не говорил, что люблю тебя.
Она опустила взгляд на одеяло, покрывавшее ее колени, и выдрала ниточку из обтрепавшейся обметки. Обрезав волосы, она сделала тактическую ошибку: теперь за ними невозможно было прятать глаза.
– Я люблю тебя, Лейс. Очень сильно. И я о тебе беспокоюсь. Клей сказал мне, что несколько его друзей видели, как ты вчера вечером… уединялась в спальне с разными ребятами.
На ее лице появилось напряженное выражение, в глазах заметалась тревога, но она попыталась рассмеяться.
– Должно быть, они меня с кем-то перепутали.
– Ты умная девочка, Лейс. Но я думаю, что выпив, ты теряешь самоконтроль и в конце концов совершаешь такие поступки, какие в нормальном состоянии никогда бы не совершила. Парни будут использовать это. Ты слишком молода, чтобы…
– Я не делаю ничего такого. А если бы и делала, ну и что? У мамы все обошлось.
– Она действительно начала рано, это правда. Но она делала это в поисках любви. Ты же знаешь, какие у нее были родители: она никогда не чувствовала их любви. Но ты-то знаешь, что любима, не так ли, Лейс? Чтобы пользоваться успехом у парней, тебе совсем не обязательно заниматься сексом.