– Это было в прошлом году.
– Почему ты раньше не сказала мне, что у тебя сложности? Я бы помог тебе.
Она снова пожала плечами, легкая судорога пробежала по ее изящной спине.
– Я не хотела тебя беспокоить.
– Беспокоить меня? – он почувствовал, что его лицо мрачнеет. – Ты моя дочь, Лейси!
На стене за его спиной зазвонил телефон.
– Возможно, это она, – сказала Лейси. Ее лицо под веснушками стало белым.
– Вот теперь ты влипла, О'Нейл, – сказал Клей, когда Алек встал, чтобы снять трубку.
– Доктор О'Нейл? – спросила женщина официальным, отстраненным тоном.
– Да.
– С вами говорит Джанет Грин, классная руководительница Лейси.
Он тут же представил себе ее: темные волосы уложены в прическу, ярко-розовая губная помада, улыбка – широкая и фальшивая. Слишком суровая, слишком равнодушная, чтобы работать с подростками.
– Лейси сказала, что вы собираетесь позвонить. Лейси, конечно же, ждала до последней минуты. Он смотрел, как его дочь доедает свой завтрак: голова опущена, длинные рыжие волосы свисают до самого стола, как занавески.
– Я живу недалеко от вас, – продолжала Джанет Грин. – Я бы хотела навестить вас вечером и поговорить о Лейси, чтобы вам не нужно было заходить в школу.
Алек посмотрел вокруг. Стол рядом с мойкой заставлен вчерашней посудой с красными разводами томатного соуса. Кастрюля от спагетти все еще стоит на плите, одна длинная макаронина прилипла к ней сбоку в форме вопросительного знака. Кухонные столы завалены почтой и старыми газетами, и везде разбросаны сделанные им фотографии маяка.
– Давайте поговорим по телефону, – предложил он.
– Ну, хорошо. Лейси сказала, почему я хотела встретиться с вами?
– Она сказала, что у нее не очень хорошие отметки.
– Да, это так. Боюсь, она просто идет ко дну. У нее нет ни одной положительной оценки, и она провалила биологию и алгебру.
– Провалила? – он глянул на Лейси. Та вскочила со стула, как будто он прикоснулся к ней оголенным проводом, схватила со стола свой ранец с книгами и, на ходу закидывая его на плечо, выскочила за дверь. Алек опустил трубку себе на грудь.
– Лейси! – крикнул он, но увидел лишь рыжее пятно ее волос, когда она выбегала на улицу мимо кухонного окна. Алек снова поднес трубку к уху:
– Она ушла.
– Да, я знаю, что она расстроена. Ей придется заниматься биологией и алгеброй летом, если она хочет перейти в следующий класс.
Алек покачал головой:
– Не понимаю, в чем дело. Она всегда училась на отлично. Почему я узнал об этом только сейчас? А что в ее последнем табеле? Я бы заметил, если бы оценки снизились.
– Сплошь «удовлетворительно». Он нахмурился.
– Должно быть, она не показывала его мне. Это так не похоже на нее.
Он никогда не видел удовлетворительных оценок у своих детей. Впрочем, ему не доводилось встречать и оценок «хорошо».
– А ваш сын хорошо справляется с учебой, несмотря на смерть матери, не так ли? Я слышала, он будет выступать от своего класса на выпускном вечере.
– Да, – Алек снова сел за стол, внезапно ощутив усталость. Если бы не собрание по поводу маяка, он бы снова лег в постель.
– Он собирается поступать в Дюкский университет на будущий год?
– Да, – Алек посмотрел на своего сына, который встал из-за стола. Клей взял персик с блюда с фруктами и кивнул ему, выходя из кухни.
– По-моему, Лейси озабочена тем, как вы будете жить, когда ее брат уедет, и вы с ней останетесь одни в доме.
Алек снова нахмурился:
– Это она сказала?
– Нет, просто мне так кажется. Похоже, она никак не может прийти в себя после смерти матери.
– Я… конечно, я понимаю, если у нее такие плохие отметки…
Лейси провалилась на экзаменах, а он даже понятия об этом не имел.
– Я не заметил ничего необычного.
А он вообще ничего не замечал. В последние несколько месяцев он предоставил своим детям самим заботиться о себе.
– Вы ведь ветеринар, доктор О'Нейл?
– Да.
Он хотел сказать ей, что это не ее дело, но, ради Лейси, сдержался.
– Лейси сказала, что вы сейчас не работаете.
– Я взял отпуск.
Он думал, что возьмет отпуск на несколько недель после смерти Энни. Недели превратились в месяцы, месяцы пролетали с головокружительной быстротой, а у него не было никакого желания возвращаться к работе.
– Понятно, – сказала Джанет Грин, и в голосе ее явственно послышался холодок. – Между прочим, вы знаете, что за последние несколько месяцев Лейси два раза заставали возле школы с сигаретой?
Он хотел возразить, что Лейси не курит, но, очевидно, эта женщина знала его дочь лучше, чем он сам.