Гейл засмеялась:
– Чем, дорогая? У вас есть немного запрятанных денег, о которых мы не знаем?
Мери навалилась всем телом на трость. Сегодня с утра ее бедро дергала пульсирующая боль.
– Если вы меня не отвезете, я найду другой способ добраться туда.
Сэнди и Гейл переглянулись, наконец принимая ее всерьез. Несколько недель назад кто-то добрался до кроссворда Мери раньше ее самой, и, когда они отказались везти ее в магазин за другой газетой, она прошла пешком целую милю туда и обратно.
Сэнди опустила тарелку в посудомоечную машину и вытерла руки о бумажное полотенце.
– Хорошо, Мери, – согласилась она, – я отвезу вас. Но не надейтесь, что нам удастся заехать слишком далеко.
Мери ехала на переднем сиденье микроавтобуса, который вела Сэнди. Та пыталась вовлечь ее в разговор, но в конце концов сдалась. Сегодня Мери была совсем не расположена к разговору. Она постукивала пальцем по рукоятке своей трости, напряженно вглядываясь в молочный туман и пытаясь определить, где они находятся.
Основная дорога через остров была свободна от воды, но здания заплатили урагану изрядную дань. Каждый раз, когда туман немного редел, Мери видела дома с выбитыми стеклами, доски и обломки сучьев, разбросанные по песку. Улица была усыпана дранкой, сорванной с крыш.
Они свернули на дорогу, которая вела к Саузен-Шорз, и Мери подумала, как там поживает семья Энни. Эвакуировались ли они? Уехала ли Оливия с ними или осталась здесь, чтобы помогать всем, кто пострадал во время урагана? Теперь она заведующая отделением скорой помощи. Скорее всего, ей пришлось остаться.
На прошлой неделе Алек пригласил Мери к себе на обед. Она была удивлена этим приглашением, удивлена, что он не держит на нее зла за ту роль, которую она сыграла, помогая Энни в ее предательстве. Оливия тоже оказалась там – она, Лейси и Алек готовили, а Мери сидела за кухонным столом, глядя на результаты своих разоблачений. Оливия была явно беременна – обстоятельство, о котором Мери даже не догадывалась. Они выглядели счастливыми людьми – эти трое. Наверное, они станут последними, кого она спасла.
Они рассказали ей, что Пол Маселли вернулся обратно в Вашингтон и снова работает там в «Вашингтон пост». Он пишет стихи и по выходным читает их преданным поклонникам.
– Приехали, – сказала Сэнди.
Перед автобусом простирался порядочный кусок дороги, скрытый под водой. Она озорно переключила привод на все четыре колеса и дала газу. Через несколько минут они снова выбрались на сухую дорогу. Сэнди ласково похлопала по рулю:
– Умница!
Мери посмотрела в сторону моря, но туман обнимал берег, и она мало что могла разобрать. Они преодолели еще несколько затопленных участков дороги, прежде чем в конце концов добрались до Кисс-Ривер.
Сэнди свернула на узкую дорогу, которая вела к маяку.
– Ой! – воскликнула она. – Сколько деревьев повалило!
Мери мало волновали деревья, она едва замечала их. Сэнди остановила машину на стоянке с краю, и Мери успела открыть дверь микроавтобуса раньше, чем ее молодая водительница.
– Оставайся здесь, – сказала Мери.
– Ни за что! Я пойду туда вместе с вами.
– Я не хочу, чтобы ты ходила со мной. – Мери вылезла из микроавтобуса и захлопнула дверцу, удивляясь собственной силе.
Должно быть, что-то в ее голосе убедило Сэнди.
– Если вы не вернетесь через пятнадцать минут, я пойду вас искать, – крикнула она вслед Мери.
Мери ступила с заасфальтированного участка на мокрый песок и, осторожно переставляя ноги, двинулась в сторону маяка. При каждом шаге боль кинжалом пронзала ее левое бедро, и трость, на которую она опиралась, глубоко уходила в песок. Однако через пару минут боль уменьшилась, и она забыла о ней.
Она увидела черничные заросли, только когда наткнулась на них. Туман стлался по земле, по Кисс-Ривер, как это часто бывало в прошлом, и ей приходилось руководствоваться каким-то своим чутьем, чтобы не сбиться с пути. Она нашла дорожку среди кустов и, когда прошла их, разглядела пару бульдозеров и полуприцеп, груженный длинными стальными рельсами. Они стояли без дела у дома смотрителей. Она подошла поближе к дому, озираясь в поисках повреждений. На крыше, там, где с нее слетела дранка, образовалась проплешина, но сам дом все еще стоял, все еще был цел, насколько она могла видеть. Несколько окон, правда, оказались разбитыми, а рядом с цистерной для воды опасно склонился на бок экскаватор.
«Должно быть, море добралось до этого места, – подумала она, – и если уж уровень воды поднялся настолько, чтобы достичь дома, то уж наверное он поднялся достаточно, чтобы…»
Она обернулась и скосила глаза на небо в поисках белой башни с черной металлической галереей. Возможно, она не может ее разглядеть, потому что туман слишком плотный. Мери пошла в направлении маяка, теперь уже почти не пользуясь своей тростью. Она не отрывала глаз от неба. Может быть, она ошиблась? Может быть, она идет не в том направлении? Однако в душе она уже знала – дело в другом. Еще прошлой ночью, прислушиваясь к дождю, барабанившему по крыше дома престарелых, и к ветру, ломавшему деревья, словно щепки, она уже знала. Она уже тогда знала, что обнаружит здесь сегодня.
Мери сделала еще несколько шагов. Внезапно порыв ветра сдул клочья тумана в океан, и перед ней открылась картина, которую она видела так же ясно, как в музее. Море шипело и клокотало вокруг зазубренных развалин кисс-риверского маяка. От башни осталась всего одна треть. Белокаменный цилиндр маяка был словно отгрызен наискось, на песке тут и там валялись огромные куски кладки, и в редеющем тумане проступали несколько десятков ступеней винтовой лестницы. Картина была столь отчетливой и ясной, что Мери подивилась, как она смогла не заметить всего этого несколько минут назад. Самой линзы нигде не было видно, и Мери представила себе, как та лежит на дне океана, напоминая огромную, усеянную призмами ракушку.
Она снова взглянула на застывшие в ожидании бульдозеры и полуприцеп, готовые строить колею, которая больше никогда не понадобится. Она покачала головой, вспоминая то время, когда они с Энни сидели на галерее, и Мери говорила своей молодой подруге: «Если пришло время морю забрать маяк, мы должны просто оставить его в покое».
При этом воспоминании Мери не смогла удержаться от сладостно-горькой улыбки. Она повернулась и медленно, с трудом волоча ноги по мокрому песку, пошла назад к стоянке. Боль в ее бедре снова ожила. Почти добравшись до черничных зарослей, она обернулась, чтобы бросить последний взгляд на свой маяк.
– Время пришло, Энни, – проговорила она. – Наконец пришло.
Эта история полностью вымышлена. Персонажи, события, диалоги – плод фантазии автора и не должны восприниматься как реальные. Какое бы то ни было сходство с действительными событиями, с живыми или умершими людьми – простое совпадение, не более того.
Приношу извинения жителям Аутер-Бенкс за то, что я взяла на себя смелость изменить географию этого места, поместив туда Кисс-Ривер и маяк. Я признательна Шер Джонсон, Мери Керк, Сьюзан Шмидт, Лауре и Питу Шмиц, а также моей сестре Джоан Черчилл, которые читали первые черновые варианты книги охотно и вдумчиво.
Меня консультировали и милостиво терпели бесконечные вопросы: ветеринар Холли Джилл, врач скорой помощи Марта Гремлих, медсестра из Аутер-Бенкс Бетси Мак-Карти, художник из Аутер-Бенкс Крис Халтиген, художник по витражам Джимми Пауэрс, энтузиасты маяков Девид Фишетти, Хью Мортон и Джон Уилсони, лесничий национального парка Уоррен Ренн. Кроме того, бесценным источником вдохновения для меня послужил журнал «Киперз лог», ежеквартально выпускаемый обществом «Маяки Соединенных Штатов».
Я благодарна Питеру Пороски, изменившему мои взгляды, моему агенту Адель Леоне, всегда знающей, где мое место, и моему редактору Карен Солем за ее преданность, терпение и мудрость.
И Ричарду – за двадцать необыкновенных лет.