В этот раз, командир «Трибуца» выбрал для боя зенитные снаряды, они рвутся над палубами эсминцев на высоте трех-пяти метров, превращая живых людей в кровавую кашу. Правильно, не мы начали эту войну. Зенитный снаряд, сам по себе вещь страшная, мало того, что он несет пять с половиной килограмм взрывчатки в полтора раза мощнее тротила, так еще и плотно-плотно нафарширован сверхтвердыми готовыми поражающими элементами. Каждому миноносцу досталось по одной очереди из пяти снарядов. Небронированные палубы и надстройки эсминцев не могут оказать им никакого сопротивления. В результате изрешеченные трубы, продырявленные паропроводы и палубы, буквально, залитые кровью. Но, видно там еще остались живые. Хоть и потеряв скорость, эсминцы сближаются с «Трибуцем». Со своего места к «Трибуцу» уже спешит «Быстрый».
— Погоди, Николаич! — останавливает стрельбу из АК-сто после двух очередей Карпенко. — Подпусти их поближе. Хочу посмотреть, как им шестьсот тридцатый понравится?
— Вас понял, Сергей Сергеевич! — кивает главный артиллерист «Трибуца». — Заодно и таблицу воздействия составим…
До ближайшего миноносца три тысячи метров, в дело вступают два тридцатимиллиметровых автомата правого борта АК-630М. Их короткие очереди, осколочно-фугасно-зажигательными снарядами, превращают борта японских эсминцев, как над, так и под водой, в некое подобие голландского сыра. В вспышках пламени и облаках дыма во все стороны разлетаются обломки металла, будто японские корабли пожирает гигантский зверь. Один за другим миноносцы уходят на дно.
— Сергей Сергеевич, цели поражены, ориентировочный расход боеприпасов по двести выстрелов на борт, — докладывает командир БЧ-2, — увы, отсечь короче одной очереди никак не получается.
Сменивший на вахте Николенко, незнакомый старший лейтенант осматривает море в бинокль и объявляет:
— Живых нет!
— Товарищ командир, Макаров из базы выходит… — на самом краю радарного поля русские броненосцы и крейсера медленно, один за другим выползали из узости прохода. — О, черт, что это с ними?! — прямо в проходе две отметки слились в одну…
— Все нормально, лейтенант, — бросил взгляд на радар капитан второго ранга Леонов, — это «Севастополь» и «Пересвет», они и должны были столкнуться сегодня при выходе из базы. Макаров сейчас злой как голодный пес!
— Ну, Макаров выходит, и нам пора! — подвел конец дискуссии Карпенко, — Давайте Александр Васильевич — на исходные позиции!
Окрестности Порт-Артура, 20 миль юго-западнее Ляотешань.
Боевая рубка БПК «Адмирал Трибуц».
Полный вперед, пока, правда, без форсажа. На таком режиме, при работе всех четырех турбин, «Трибуц» способен разогнаться до двадцати четырех, двадцати пяти узлов. Он и разогнался, на лаге двадцать четыре с половиной. По широкой дуге, обходя соединение Того, вместе с «Быстрым», движемся на юго-восток. Именно там, в тылу его кильватерного строя, и начнется атака века.
До начала боя осталось совсем немного времени, в рубке стихли даже приглушенные разговоры. Карпенко взял в руку микрофон общекорабельной трансляции. Сейчас его услышат на всем корабле на всех боевых постах.
— Товарищи, друзья, боевые соратники, офицеры, мичмана, старшины и матросы. Смотрите, перед нами Враг, позади Россия. Россия всегда будет за каждым из нас, какой бы год не стоял на дворе. Да и Враги тоже, у нее были и будут всегда. Теперь наступил момент проверить, не зря ли Родина вооружила нас и поставила в строй для своей защиты, на что мы способны в черный для России день? Вон дымит японская эскадра, построенная на деньги англичан и американцев, ими же оснащенная и обученная. Японцы пришли сюда убивать наших русских людей, наших прадедов и прапрадедов. Напомню — они напали как Гитлер, без объявления войны, ночью атаковав наши корабли, а на следующий день блокировали в Чемульпо «Варяг» и «Кореец». В наших руках оружие возмездия, способное затоптать врага в морскую пучину. Но, запасы у нас ограничены, а враги многочисленны, поэтому прошу, не приказываю, а прошу, максимально точно исполнить свои обязанности. Выполнить свой боевой долг на отлично, чтобы каждый снаряд или торпеда попали точно в цель. Никогда еще у вас не было более придирчивых проверяющих. Помните, что малейший наш огрех, может нам дорого обойтись. У врага оружие не учебное — боевое. А мне даже страшно подумать, что может сделать с нашим кораблем двенадцатидюймовый, или даже восьмидюймовый снаряд. Товарищи, с нами Бог, наше дело правое, победа будет за нами. Не подведем наших предков, нашу многострадальную Родину и наш народ.