– Ему пошло бы на пользу захлебнуться в собственной блевотине. – Кай целует Фэй в макушку. – Сегодня он перешел все границы.
Я несу в руках две кружки и захожу за другую сторону стойки. Кружки я передаю Фэй и Каю.
– Да, но это не так уж важно.
– Попробуй объясни это Кеву.
Мои брови приподнимаются.
– Ты же знаешь, что мы с твоим братом просто друзья?
– Я знаю. Кев рассказал, о чем вы договорились, но это не значит, что он остался доволен тем, как Брэд с тобой поступил. Ни он, ни я.
Я иду обратно на кухню, и в тот же момент раздается звук тостера.
– Я ценю, что вы оба беспокоитесь обо мне, но в случившемся нет ничего страшного. Меня больше беспокоит Брэд. Он дошел до ручки.
Фэй устремляет на меня многозначительный взгляд. Я молчу, пока смазываю тосты маслом. Затем ставлю тарелку в центр мраморного острова и забираюсь на табурет.
– Я знаю, что ты хочешь сказать. Раньше я вела себя так же, правда?
Фэй садится на табурет рядом со мной, а Кай устраивается напротив нее.
– Ага. Мне довелось видеть тебя такой.
Я жую свой тост, вспоминая, насколько все вышло из-под контроля.
– Я была такой же куда масштабнее, чем ты видела, – признаюсь я, надо хоть раз быть честной.
– Я рада, что ты так больше не поступаешь. Мы с Джилл очень беспокоились. – Упоминание другой нашей подруги всколыхнуло цунами вины. В последнее время я была не слишком хорошей, а она всего лишь пыталась помочь.
Кай молча ест и пьет, слушая нашу беседу.
– Знаю. Но я привыкла сама заботиться о себе. – Я серьезно смотрю на нее, делая глоток чая. – Сейчас я пытаюсь взять себя в руки. Мне не нравился человек, в которого я превращалась, выпив, поэтому сейчас решила все взять под жесткий контроль. – На самом деле, я думаю, что стояла на грани алкоголизма и была близка к точке невозврата. Теперь два коктейля – это мой безопасный лимит, и я строго его придерживаюсь.
Фэй тянется через стойку ко мне и пожимает мою руку.
– Я очень горжусь тобой, Рэйч.
Ее слова наполняют мое сердце счастьем.
– Спасибо. Я тоже собой горжусь.
Было нелегко. Алкоголь и секс слишком долго являлись моей опорой. С их помощью я сбегала от действительности и жила только в выходные, когда могла напиться и забыть о своей настоящей жизни, отсрочивая неизбежное.
Освобождение было лишь временным. Так что я в гораздо большей степени, чем кто-либо еще, понимаю, что чувствует Брэд, и весьма сочувствую ему. Действительно. Да, он придурок, и он знает, как довести меня до белого каления, но ему так больно, что он срывается на меня.
Я зла на него из-за случившегося. Он заревновал, а затем попытался поцеловать меня на глазах у всех, когда был пьян. Старая я не увидела бы в этом проблемы, но я меняюсь. Я хочу, чтобы парни уважали меня.
Уважали мое тело. Секс – это еще одно минное поле, которое я пытаюсь обезвредить.
Влюбиться мне не судьба. Я знаю, что в моем случае это маловероятно, я не способна делить каждую частичку себя с кем-то еще столь интимным образом, и я смирилась с этим фактом. Что есть, то есть.
Может быть, когда-нибудь в будущем я захочу попробовать, но пока отношений я не желаю.
Впрочем, часть меня хочет помочь Брэду. Потому что, судя по тому, что я видела, у него никого не осталось. Кай был бы рядом, если бы мог, но сложившаяся ситуация делает это невозможным, они не могут поговорить откровенно, пока Брэд убежден, что влюблен в Фэй. Я видела, как сегодня вечером он наблюдал за ней. У него есть к ней какие-то теплые чувства, и я не хочу впутываться в это, но тем не менее мне кажется неправильным оставлять его одного.
Я знаю, каково это. И это самое одинокое чувство во всем мире.
Просыпаться с адским похмельем и встречаться лицом к лицу с одиночеством и всеми теми мыслями, от которых ты так сильно хотел избавиться.
Это худшее на Земле.
Кроме того, мне все еще нужно спросить его о том, что я подслушала, выйдя из бара со смузи в понедельник, таким образом я смогла бы убить двух зайцев одним выстрелом.
– Я отправлюсь к тебе и пригляжу за Брэдом. Не думаю, что его стоит оставлять одного, – говорю я. Фэй и Кай обмениваются многозначительными взглядами.
– Я побывала в его шкуре и знаю, каково это – просыпаться с похмельем, чувствуя себя разбитым и в полном одиночестве. Я забочусь о нем как о друге, не более того, так что вы можете забыть о любых идеях сватовства. В этом плане Брэд меня не интересует.
«Конечно, нет, маленькая врунишка», – с насмешкой заявляет мой внутренний голос, когда я слезаю с табурета и иду в свою комнату, чтобы одеться.