— Уверены? — Кроули скорчил непередаваемую гримасу. — А мы решили, что это ваши крутые американские теракты.
Усилием воли Джону удалось не поморщиться.
— Если бы это был крутой теракт, — произнес он все же довольно сухо, — мы бы сейчас не разговаривали. Вас пытались подорвать какие-то дилетанты, как, впрочем, и расстрелять. Куда больше похоже на частную разборку, чем на работу профессионалов.
От внимания Риза не ускользнуло, как Кроули и Фелл быстро переглянулись, однако он сделал вид, что не заметил. Пользуясь тем, что эти двое немного отвлеклись, он связался с Финчем.
— Гарольд, я их перехватил, но Кроули успели немного подстрелить. Не хочу вести их в гостиницу…
— Я уже снял для вас номер в другом отеле, — перебил его Финч. — Отведи их туда, и мы окажем им первую помощь.
— Послушайте… Кстати, как вас там? — тем временем вновь заговорил Кроули. — Вообще, почему вы нас знаете, а мы вас нет?
— Зовите меня Джон, — любезно представился Риз.
Кроули помолчал немного, дожидаясь продолжения, но так его и не услышал.
— Это типа должно было все объяснить, да? — поинтересовался он ехидно.
— Вам лучше знать, кто и зачем может за вами охотиться, — спокойно произнес Джон. — Моя задача лишь защитить вас.
— Кто поставил перед вами эту задачу? — неожиданно вмешался молчавший доселе мистер Фелл.
— Вышестоящее начальство.
Джону на протяжении всего пути удавалось не поддаваться на попытки разговорить себя, хотя следовало признать, что у мистера Кроули язык был не только без костей, но и подвешен, как надо. Мистер Фелл же говорил пусть и редко, зато его фразы были неизменно точны и прозорливы. Лучшей ответной тактикой Джон признал полное молчание вплоть до прибытия в гостиницу. Он опасался лишь, что эти двое могут решить, что им лучше уйти, однако, как ни странно, ни один из его подопечных не сделал попытки сменить маршрут.
С подобным Джон столкнулся впервые. За прошедший год у них с Гарольдом было много номеров, все они вели себя в критических ситуациях по-разному, однако все они неизменно волновались. От тревожного непонимания до глубокой паники — Джон перевидал множество состояний. Однако эти двое излучали лишь любопытство: чуть раздраженное у Кроули и терпеливое у Фелла, — но не более. Их, казалось, совершенно не волновало, что всего каких-то полчаса назад их пытались подстрелить, а незадолго до этого — взорвать. Они задавали вопросы, интересуясь будущим — но абсолютно не беспокоились о прошлом.
Финч ждал их в номере с аптечкой, и Джон с тщательно скрытым облегчением перевел дыхание. Он очень не любил, когда Гарольд оказывался на передовой, однако вблизи их нынешние подопечные казались — нет, чувствовались — на удивление безобидными. Да и в любом случае, с такими занятными кадрами Финчу лучше поговорить самому, без посредников.
— Давайте для начала займемся вашим плечом, мистер Кроули — предложил Гарольд, едва представившись.
— Там нечем заниматься, — дернул вторым, неповрежденным плечом тот. — Лучше объясните наконец, что это за дурацкая история, в которую вы нас втянули?
Джон насмешливо закатил глаза, но Финчу явно было не до смеха. Он лишь нахмурился и строго произнес:
— Мистер Кроули, в «дурацкую историю», как вы изволили выразиться, вы попали сами. Мы лишь пытаемся избавить вас… и всех, окружающих вас, от излишнего риска.
— Послушайте, — вмешался мистер Фелл, — прав все-таки Кроули. Мы впервые прилетели в США и никого здесь не знаем. Мы и находимся тут всего лишь сутки! Сами посудите, кого мы за это время могли обидеть, да еще и настолько?
— О! — вскинулся вдруг Кроули. — Может, это тот мужик, у которого я забрал письма?
В следующий момент Джон изо всех сил попытался не расхохотаться, ибо Финч и мистер Фелл посмотрели на Кроули практически одинаковыми взглядами. Вообще, было в Фелле нечто очень сходное с Гарольдом: их строгая, чуть вычурная одежда, старомодные очень правильные выговоры, мягкие лица с серьезными и умными глазами. Возможно, если бы Гарольд жил в викторианскую эпоху, он мог бы выглядеть так же, как мистер Фелл.
— Дорогой, — тоном, не предвещающим ничего хорошего, произнес Фелл, — кажется, ты обещал мне, что не будешь отнимать письма!
Темные очки скрывали глаза мистера Кроули, но им не дано было скрыть праведного возмущения на его лице.
— Вот уж нет, ангел! — выпалил он. — Я обещал, что не буду их красть — и я был честен, как никогда! Я оставил за твои письма целый чемодан денег, по-моему, даже гораздо больше, чем заплатил за них тот человек, так что я купил их!
На лице мистера Фелла на мгновение мелькнуло выражение, очень похожее на безмерное умиление, впрочем, очень быстро сменившееся строгой маской.
— Дорогой мой, нельзя купить то, чего продавать не хотят! Сколько бы денег ты ни отдал при этом, это все равно нельзя назвать честной сделкой.
— Ангел, я не понял, тебе нужны были эти письма или нет? — Кроули перешел к глухой обороне. — Ну как еще я их должен был достать?
— Минуточку, — вмешался в этот балаган Финч, к которому наконец-то вернулся дар речи. — Я могу вас заверить, что вас заказал вовсе не обманутый покупатель писем Оскара Уайльда. Их покупали для меня, а я бы никогда не опустился до такого.
— О! — мистер Фелл выглядел несколько виноватым, чего никак нельзя было сказать о его приятеле. — Тогда, видимо, именно с вами мне предстоит обсудить данный вопрос. Видите ли, эти письма… Это мои письма. В смысле, они были написаны мною. Как-то не очень хорошо было продавать мои письма третьим лицам, не так ли? Уверен, Оскар согласился бы со мною и никогда бы так не поступил.
— А-ангел! — с предупреждающими интонациями прошипел Кроули и сделал попытку потянуть за кремовый рукав, но в результате лишь снова зашипел, теперь уже от боли.
— Ваше плечо! — встрепенулся Гарольд, открывая наконец свою аптечку. — Давайте им все-таки займемся.
Кроули скорчил непередаваемую гримасу, но все же стянул с себя пиджак. Почти стриптизерским движением он выскользнул и из рубашки, обнажая худощавый торс. Светло-бронзовую кожу на плече рассекал глубокий след от пули. Гарольд осторожно обработал рану и умело перевязал ее. Джон же, внимательно наблюдая за их подопечными, с удивлением отметил, что на лице Фелла тревоги и боли было куда больше, чем на лице Кроули. Тот, казалось, и вовсе думал о чем-то постороннем.
— Вот и все, — провозгласил Гарольд, заканчивая работу. — Можем вернуться к вопросу о ваших врагах.
— Нет уж, давайте закончим с Уайльдом, — вмешался Джон. — Мистер Фелл, вы серьезно утверждаете, что это ваши письма? Вы выглядите гораздо моложе ста с лишним лет.
— Спасибо, — чуть порозовев, неизвестно за что поблагодарил мистер Фелл. — Однако да, так получилось, что…
Он огляделся по сторонам и, увидев на столе письменный прибор, просиял. Присев на стул, он набросал на листе несколько строк, а потом достал из шкатулки одно из писем.
— Вот, — произнес он, протягивая оба листа Финчу. — Сравните.
Гарольд впился взглядом в одинаковые строчки. Джон, пододвинувшись поближе, заглянул ему через плечо. Мелкий аккуратный почерк, очень уверенный, с небольшим наклоном, ровные буковки с изящными завитушками… Джон не был профессиональным графологом, однако сам имел некоторый опыт в подделке писем, и сейчас мог бы поклясться, что над обоими текстами поработала одна и та же рука. Судя по напряженному лицу Гарольда, тот пришел к такому же выводу.
— Наверное, я должен извиниться за Кроули, — тем временем вновь заговорил мистер Фелл. — Он старался для меня, и вам не стоит предъявлять претензий ему. Однако поймите меня и вы: это ведь вполне естественно желать, чтобы мои письма не читали посторонние люди.
— Что ж… — произнес наконец Финч. — Это я действительно могу понять. Хотя черновиков Уайльда мне будет крайне жаль.
На мгновение мистер Фелл смешался, а потом вновь просиял. На этот раз Джон мог поручиться, что это вовсе не фигура речи: Фелл действительно умудрялся в такие моменты будто бы лучиться странным внутренним светом.