Финч вздохнул. Разговор каждую новую минуту сворачивал в еще большее «не туда», и все же Гарольд не мог не признать вслух:
— Однако мне кажется, что Джон будет рад познакомиться с тем, от кого пошли все его любимые опасные игрушки.
— Я правда хотел лишь, чтоб люди могли себя защитить! — Азирафаэль поднял обе руки, словно загораживаясь ими. — Я и подумать не мог, что с моим мечом они решат нападать друг на друга.
— Они сделали это, потому что они люди, ангел, — вмешался Кроули. — У них есть свобода воли, и они ею злоупотребляют вовсю.
— А разве у вас нет свободы воли? — поинтересовался Гарольд.
Ангел и демон едва заметно вздрогнули.
— Нам не положено, — дипломатично произнес Азирафаэль.
— Но демоны же… взбунтовались? — Гарольд нахмурился, признаваясь: — Если честно, никогда не интересовался религией. Но Библию, разумеется, читал…
Азирафаэль, оживившись, открыл уже было рот, когда Кроули поспешно вмешался:
— Так, стойте! — воскликнул он. — Мы тут можем погрязнуть в религиозных диспутах, в то время как ваш приятель сует голову в петлю. Давайте мы быстренько покончим с главным, и вы отзовете его назад. Ну, или отзывайте прямо сейчас!
— Нет, — Гарольд аккуратно качнул головой. — Я пока еще не услышал, почему нам следует это сделать.
Ангел и демон помолчали немного, явно пытаясь нащупать утерянную нить рассказа.
— Меня похвалили за искушение, — произнес наконец Кроули. — Но мне, если честно, было как-то неприятно. Я не сделал ничего особенного: повторяю, люди и сами уже практически дошли до нужной мысли. Но в Аду тошно, как нигде, и вернуться туда после Эдема оказалось до крайности противно. И я сообразил предложить продолжить приглядывать за человечеством. Мол, на столько прекрасных грехов можно их еще толкнуть, если тусоваться где-нибудь поблизости. Меня услышали, мою идею оценили. Вуаля — и я на Земле.
— Когда Эдем опустел, мне стало нечем заняться, — признался Азирафаэль. — То есть уже начали строить планы, что, возможно, когда-нибудь это место пригодится для праведников, но это все меня не касалось. Меня слегка… э-э-э… побранили и чуть понизили в ранге. Я и сам чувствовал, что лучше не мозолить зря начальству глаза, и искал, чем бы заняться. На Небесах было скучновато, а на Земле намечалась интересная жизнь. До нас дошли слухи, что Ад послал к людям своего агента, и надо бы нам тоже кого-нибудь направить от себя. Правда, желающих находиться среди смертных все не находилось, и я подумал: «А почему бы и нет?»
— Значит, снова вы встретились уже на Земле? — уточнил Гарольд.
— Ну да, — кривовато усмехнулся Кроули. — Народу-то тогда было с гулькин нос. Рано или поздно, а когда-нибудь да и столкнешься. Раз, другой, третий… Человеческий век ужасно короток, в родной конторе сплошь уроды, а тут — бац! — и знакомое приятное лицо.
— На Небесах столько разговоров было о людях, — подхватил Азирафаэль, — а знать про них толком, как оказалось, никто и не знал. А тут наблюдаешь за ними веками и тысячелетиями, познаешь их, начинаешь ценить и уважать — и в какой-то момент понимаешь, что только одно существо во всем мире и разделяет твой взгляд на мир.
— Вы… подружились, — сделал вывод Гарольд.
Вывод, конечно, был очевидным: еще Джон с самого первого взгляда определил этих двоих как пару, однако в свете не совсем человеческой природы (если, конечно, в нее верить), все могло оказаться совсем не таким, как казалось со стороны.
— Мы очень долго к этому шли, — признался Азирафаэль. — И лично я, каюсь, очень долго не хотел в это верить. Сперва мы были лишь знакомыми, потом — хорошими знакомыми. Какое-то время мы были деловыми партнерами. И, конечно же, всегда мы являлись соперниками.
— Но Армагеддон все расставил по своим местам, — торопливо припечатал Кроули.
— Какой Армагеддон? — вздрогнул Гарольд.
В этот момент он даже позабыл, что не верит ни в магию, ни в чудеса. Он был старым параноиком, а значит, просто обязан был отреагировать на упоминание о любой угрозе, пусть даже и самой призрачной и нереальной.
— Которого не случилось, — любезно пояснил Азирафаэль. — Видите ли, мы как раз подошли к основному. Одиннадцать лет назад в Аду решили, что пора начинать Последнюю Битву и отправили на Землю Антихриста.
— Антихриста должен был доставить я, — подхватил Кроули. — Но… все пошло немного не по плану. Не в последнюю очередь от того, что мы — Азирафаэль и я — не хотели, чтобы все шло по плану. Потому что по плану должна была быть Битва, в которой нам бы предстояло скрестить оружие, ну а потом — гибель всего человечества и Земли в целом.
— Это ужасно досадно, понимаете? — доверительно сообщил ошарашенному Гарольду Азирафаэль. — Мы шесть тысяч лет прожили на этой планете. Были, конечно, печальные периоды в ее истории, были события, после которых за людей становилось просто стыдно… Но в целом-то люди не так уж плохи!
— И мир вовсе не заслуживал того, чтобы из него устроить обычную площадку для драки стенка на стенку, — поддержал Кроули. — Куда лучше сидеть с приятелем в ресторане и за бокалом хорошего вина беседовать обо всем на свете. Но эти дегенераты — с обеих сторон! — и слышать ничего не хотели.
— К счастью, Антихрист оказался очень хорошим мальчиком, — Азирафаэль продолжал добивать Гарольда внезапной информацией. — Он тоже горячо любит этот мир, а главное — своих друзей и своих приемных родителей. Поэтому планы Небес и Преисподней потерпели крушение…
— А мы предотвратили Армагеддон! — с гордостью завершил Кроули.
Гарольд чувствовал себя весьма дезориентированным, но все же не мог не уточнить, пусть и слегка севшим голосом:
— «Вы» — это…
— Мы с ангелом, Антихрист, его приятели, Цербер, — с готовностью начал перечислять Кроули.
— Очаровательная юная ведьма, ее парень-ведьмолов, совершенно потрясающая дама-оккультистка и сержант-ведьмолов, — закончил Азирафаэль, но Кроули, скривившись, возразил:
— Да ладно, Шедвелл там вообще ничего не делал!
— Он там присутствовал и готов был сражаться! — не согласился Азирафаэль. — Для этого нужна недюжинная храбрость!
— Или тупость, — пробормотал себе под нос Кроули, но спорить перестал.
Гарольд же с трудом подавил в себе желание потрясти головой, а еще лучше — поскорее проснуться.
— Значит, вас хотят уничтожить за отмену Армагеддона? Но только вас, не людей?
— Ну да, — Азирафаэль развел руками. — Как я и сказал в самом начале: у людей есть свобода воли. И это вообще-то их Земля — и Антихриста тоже, ибо он в итоге выбрал быть человеком. И люди имели полное право защищать свое существование — это даже в Аду признают. Иной вопрос, что никто даже не подозревал, что им это может удастся.
— А вот мы — другое дело, — дополнил Кроули. — Нам свободы воли не положено. Ангел должен быть на стороне Небес, а демон — на стороне Преисподней. Мы же выбрали свою собственную сторону, хотя мы и просто выбирать-то ничего права не имели.
— Нас попытались, как вы правильно выразились, уничтожить, — вздохнул Азирафаэль, — но у них ничего не вышло. Кроули не взяла святая вода, а меня — адский огонь, и нас вынуждены были отпустить.
— Это было больше полугода назад, — хмурился Кроули, — и мы наивно поверили, что от нас наконец-то отстали. Но, видимо, мы все-таки не даем им покоя. Они не смогли нас уничтожить, поэтому хотят теперь развоплотить.
— То есть уничтожить ваши тела? — припомнил подслушанный разговор Гарольд.
Ангел и демон уныло кивнули.
— Без тел мы не можем существовать на Земле, — признался Азирафаэль. — И дело даже не в том, что не положено — просто не можем. Сама структура планеты такова, что ангельский дух с нее сдувает наверх, а демонический — всасывает вниз.
— Получить тело технически не сложно, — пояснил Кроули. — Но долго и бюрократически муторно, даже если ты на хорошем счету у своей конторы. А мы и вовсе окажемся приговорены к вечному пребыванию на местах. И когда я говорю к «вечному», это действительно означает к «вечному», потому что Земля еще может быть уничтожена — если и не Армагеддоном, то самими же людьми, — то Рай и Ад поистине незыблемы.