Кроули стремительно, хотя и без излишней суетливости вынул из руки мистера Смита кейс. Он не знал пароля к кодовому замку, более того, он вообще не особо хорошо представлял себе принцип работы кодовых замков. Поэтому он просто открыл кейс без всяких паролей. Вынув оттуда небольшую шкатулку, Кроули поднял крышку и быстро перебрал бумаги. Аккуратный изящный почерк Азирафаэля он узнал безошибочно, после чего тут же закрыл шкатулку, которую опустил в свою сумочку, а кейс набил пачками денег. Впихнув кейс обратно в руку мистера Смита, Кроули вновь запустил время и облегченно перевел дыхание.
— Увы, — прощебетал он, мило улыбнувшись. — Кому-то должно было не повезти.
— Мне жаль огорчать столь очаровательную леди, — вернул ему виноватую улыбку мистер Смит. — Но работа есть работа.
— Я понимаю, — кивнул Кроули и, разворачиваясь на каблуках, бросил: — Поражения надо принимать с достоинством. Удачи вам!
========== Глава 4 ==========
— Что вы скажете об этом, мистер Риз? — поинтересовался Финч, глазами указывая на открытый кейс.
— Ты хочешь знать мое мнение о чемодане с деньгами? — уточнил Джон, бросая взгляд в том же направлении. — Ты запасаешься валютой?
— В этом кейсе должна была быть шкатулка с письмами Оскара Уайльда, — сухо ответил ему Финч. — Но вместо этого он набит британскими фунтами.
Джон присвистнул.
— Однако! Этот Кроули совершенно не палится, — ухмыльнулся он. — Еще бы записку приложил: «С приветом из Лондона».
— Я не могу понять, как он это провернул, — Финч раздосадовано нахмурился. Риз подозревал, что именно это непонимание раздражает босса куда сильнее потери вожделенных писем. — Я следил за ними по камерам и видел, что мистер Смит отказал мистеру Кроули! Тот ушел и больше не возвращался.
— Подтверждаю, — кивнул Джон. — Я видел то же самое. Кроули подошел — ну, или подошла, я уже не уверен, какого пола оно на самом деле, ибо девица вышла весьма убедительной; так вот, Кроули подошла к твоему человеку и долго его уговаривала. Уговаривала, надо признать, профессионально: любой чуть менее натасканный на противостояние человек ей бы уступил. В конце концов она сдалась, развернулась и ушла. Я следовал за ней по коридорам, даже уловил момент, когда она снова стала мужчиной. Потом Кроули вернулся к мистеру Феллу, отдал ему шкатулку, получил море восторга, и они вместе удалились.
Джон чуть прищурил глаза, параллельно со своим рассказом вспоминая увиденное. На сей раз он хоть и держался в отдалении, но все-таки успел разглядеть перевоплощение. Кроули действительно не переодевался и ничего не менял в своем облике вручную. Просто в какой-то миг его узкая юбка стала брюками — впрочем, не менее узкими; рыжие кудри буквально втянулись в голову, став художественно растрепанной мужской стрижкой, туфли на каблуках превратились в мужские остроносые ботинки, а дамская сумочка преобразилась в мужскую барсетку. Из этой-то барсетки Кроули и достал шкатулку, с довольным видом вручая ее Феллу.
Риз без ложной скромности считал себя хорошим агентом, но этот Кроули шутя переплюнул его.
— Это было фантастически, — признал Джон вслух. — Все-таки хорош, чертяка. Еще немного, и я поверю в волшебство.
— Волшебства не существует, мистер Риз, — поморщился Финч, сосредоточенно вглядываясь в экран.
Джон пожал плечами.
— Ну, в конце концов, у них в Британии имеется Хогвартс. Правда, волшебной палочки я у Кроули не заметил, но…
— Волшебства не существует! — уже резче повторил Финч и предложил: — Лучше взгляните вот на это.
Джон послушно посмотрел на экран, который вновь показывал сцену разговора Кроули с мистером Смитом. Джон не увидел ничего для себя нового, разве что ракурс был иным. Он промолчал, дожидаясь комментариев от Финча, и в конце концов получил их.
— А теперь смотрите вот так, — заявил Гарольд, ставя видео на замедленную прокрутку.
Джон очень внимательно вглядывался в экран, и лишь поэтому заметил, как в какой-то момент картинка слегка дернулась. В одном-единственном месте: там, где находился Кроули. Вот он стоит, чуть выставив вперед левую ногу, теребя правой рукой упавший на грудь локон и едва заметно наклонившись вперед. А в следующее мгновение его ступни находятся уже на одной линии, правая рука опущена, зато левая поправляет темные очки, а спина совершенно прямая.
Гарольд прокрутил этот момент еще медленнее, и скачок стал еще более заметным.
— Похоже на слегка халтурный монтаж, не так ли? — озвучил их общие мысли Финч.
— Всем бы так халтурить, — восхищенно покачал головой Джон. — Я еще мог бы поверить в гипноз, но как он обманул камеры? И после этого ты будешь меня убеждать, что волшебства не существует?
Гарольд обреченно вздохнул.
— Мистер Риз, — терпеливо произнес он, — волшебством люди испокон веков считали то, что они не в силах постичь разумом. Наши автомобили, самолеты, да хотя бы и ваш наушник в любую другую эпоху тоже назвали бы волшебством. Как и мою Машину. Мистер Кроули просто владеет некоей технологией, неизвестной — пока неизвестной — нам. Видимо, именно поэтому Машина и выдала нам его номер. Я все еще не знаю, он ли со своими способностями представляет угрозу, или же находится в опасности из-за того, что его возможностями хотят обладать другие, но в любом случае, нам нельзя выпускать его из виду.
Помолчав, он поинтересовался:
— Где он, кстати, сейчас?
— Они обедают в ресторане, — отчитался Джон. — В смысле, обедает опять один Фелл, а Кроули просто сидит рядом и на него смотрит. Гарольд, может, он вообще не человек?
Финч обреченно возвел глаза к потолку, и Риз торопливо добавил:
— Я в том смысле, что, возможно, он робот? Какой-нибудь супернавороченный андроид-трансформер? Поэтому он без труда меняет облик и затормаживает запись в камерах.
— Андроид-трансформер с водительскими правами от тысяча девятьсот двадцать шестого года? — с непередаваемой интонацией уточнил Гарольд.
Джон вздохнул и поднялся на ноги.
— Я лучше буду к ним поближе, — дипломатично меняя тему, предложил он. — Мало ли, что этот Кроули еще выкинет.
*
Азирафаэль уже приканчивал десерт, и Кроули, вдоволь налюбовавшись на это зрелище, наконец поинтересовался:
— Ну так что, ангел, ты получил, что хотел?
— О да! — Азирафаэль просиял. — Спасибо тебе огромное! Я…
Сбившись, он смущенно потупился, а потом признался:
— Знаешь, до недавнего времени я любил читать опубликованные письма писателей. У них хороший слог и развитое воображение, но при этом в частной переписке они могли не бояться цензуры государства или критики общества. В личной переписке они излагали то, что у них действительно было на душе, и мне всегда казалось, что это прекрасно. Но…
Он снова замялся, и Кроули понимающе усмехнулся.
— Понимаю, — хмыкнул он. — Но стоило тебе представить, что это твои мысли и чувства станут доступны широкой публике, как сразу стало неловко.
Щеки Азирафаэля вновь заалели, хотя он и не мог видеть насмешливого взгляда, спрятавшегося за темными очками.
Говоря по чести, в его письмах действительно не было ничего предосудительного. Если бы их прочитал современный человек, он счел бы, что они невиннее, чем у младенца. Даже, пожалуй, большинство ангелов не разглядели бы ничего особенно крамольного, кроме, быть может, Сандальфона. И все-таки в те времена некоторые пассажи могли бы счесть дерзкими — не говоря уж про то, что по-любому эти письма были личными. Да, не страстными и вообще не любовными, но очень теплыми и душевными.