Судя по грохоту и ругани, которые раздались почти сразу после его ухода, он добрался до кухни, не слишком хорошо знал, что и где лежит.
Эйлин тяжело вздохнула и намеревалась подняться, когда хозяин дома снова появился в комнате, неся в руках огромный поднос.
— Я и не знал, что он такой тяжелый! — Джаспер водрузил поднос на стол, после чего помассировал плечо.
— Раны все еще тревожат вас?
— Немного.
Судя по тону, он не собирался обсуждать эту тему. Прихрамывая, прошелся по комнате и сел в кресло так, чтобы оставаться в тени. Эйлин тем временем придвинулась к столу. Похоже, граф сгрузил туда все, что обнаружил: нетронутый ростбиф, неровно нарезанную ветчину, головку сыра и несколько ломтей хлеба.
Девушке, в последнее время питающейся овсяной кашей, потребовалась вся сила духа, чтобы не наброситься на еду. Осторожно она начала отщипывать кусочек за кусочком и отправлять в рот. Столовых приборов на подносе не обнаружилось, поэтому Эйлин предпочла оставить ростбиф нетронутым. Чая тоже не было, вместо него граф принес эль. Девушка пригубила его и решительно отставила кружку.
— У вас не найдется, — начала она и осеклась.
Граф спал, опустив голову на мерно вздымающуюся грудь. Эйлин замялась, гадая, что делать. Наверное, стоило просто уйти в спальню, но девушка не раз засыпала, склонившись над шитьем, и прекрасно знала, как потом болит все тело. В памяти всплыло, как граф прихрамывал после поездки в карете, и как совсем недавно разминал плечо, явно стараясь унять боль.
Вздохнув, Эйлин подошла к спящему и тронула его за плечо.
— Ваше сиятельство…
В ответ он всхрапнул. Девушка хмыкнула и осторожно тронула его за плечо, намереваясь разбудить.
— Ваше…
Договорить она не успела. Яркая молния сверкнула у виска, она еле успела отмахнуться, впечатывая магический шар в стену.
— Что? — охнула она и замолчала, встретившись взглядом с глазами графа Уорвика. Они потемнели и сквозь прорези маски казались провалами.
— Никогда, — он с силой сжал её запястье, заставляя поморщится, — слышите, ни-ког-да больше так не делайте!
— Отпустите, мне больно!
Пальцы сразу разжались, Девушка потерла кожу, гадая, остануться ли синяки. Джаспер шумно выдохнул и встал.
— Простите, я… — Он провел рукой по лбу, позабыв, что лицо скрыто маской. — Думаю, мне лучше уйти.
Он направился к двери, но у самого порога остановился, обнаружив в стене дырку, выжженную магическим шаром. Обернувшись, он бросил задумчивый взгляд на девушку, но говорить ничего не стал, кивнул и вышел, плотно закрыв за собой дверь. Эйлин задумчиво прошлась по комнате, потом за неимением чая, отпила еще эля и отправилась в спальню.
На этот раз внутри было тепло. утомленная, девушка заснула, как только её голова коснулась подушки.
Полная луна заглянула в окно, луч упал на лицо спящей. Девушка поморщилась. В этот же момент шторы поползли по карнизу, погружая спальню в темноту. Дом заботился о той, кто в скором времени должна была стать его хозяйкой.
Глава 7
Утром Эйлин с трудом открыла глаза. Все произошедшее вчера казалось дурным сном, но она лежала в чужой спальне, а запястье украшали синяки, оставленные графом. Внимательно рассмотрев их, девушка покачала головой: похоже, ей стоит поблагодарить архиепископа, удержавшего её от необдуманного шага. О чем она только думала, соглашаясь стать женой незнакомого ей человека? Не иначе, как наваждение!
Она хотела встать, когда тихий стук в дверь заставил вздрогнуть:
— Да?
— Простите, мисс, — все та же Мери стояла в дверях, держа в руках поднос с завтраком. — Я… мы…
— Граф высказал свое недовольство? — хмыкнула Эйлин, приподнимаясь на подушках.
— Нет, но Джон, лакей, рассказал о том, что случилось ночью.
— А!
При воспоминаниях о темных глазах, смотрящих на нее сквозь прорези маски, девушка вздрогнула. лишь бы граф не понял, что это она отбила его пламя.
— Я не думала, что вы… я просто вчера не хотела вас тревожить, — тем временем продолжала служанка, ставя поднос на край кровати. От запахая яичницы и кофе рот наполнился слюной.
— И поэтому не стала даже разжигать камин? — уточнила Эйлин, стрательно сдерживая себя, чтобы не накинуться на еду.
Горничная всхлипнула и вдруг упала на колени:
— Мисс, прошу, не увольняйте меня!
Аппетит сразу пропал. Эйлин поморщилась. Она не любила такие проявления чувств.